Княжна

Переход был очень трудным, тяжёлым. Начинала сказываться нехватка продовольствия. На привалах, мужчины и подростки рыбачили. Постоянно, даже при движении в разные стороны уходили отряды на охоту. Но этого не хватало. Когда перетащили корабли из Волги в Дон, Боян напомнил о Саркеле. Но я отказался туда идти. У нас и так было всего столько, что мы еле тащились. Из Дона в Сейм, по уже вырубленной просеке перетащили корабли в ноябре. Было холодно. До снега нужно было успеть в Златоград. Люди были голодные, так как пайки урезали до безобразия. Все уставшие, вымотавшиеся до крайности. Клял себя за то, что не продумал отход до конца. Среди полона уже имелись умершие. Заболели и умерли две царевны. За дневной переход от Златограда к нам по реке вернулись струги, ладьи и пара нурманских кнорров. Всех кого только можно из женщин и детей погрузили на них, а так же часть добычи. И суда быстро отошли. К Златограду подходили вечером. Дул холодный пронизывающий ветер. Практически всё население города вывалило за ворота. Нас встречали. Народ кричал. Родичи выискивали своих воинов.

Я в сопровождении свиты двигался на коне по улицам столицы. Нас окружали толпы народа. Кричали здравница, махали руками. Женщины поднимали на руках детей, словно прося благословения. Я хоть и был уставший, так, что еле мог шевелить руками и ногами, хорошо на коне ехал, но всем старался улыбаться, кивал, даже махал рукой. Рядом со мной ехала охрана, Боян, Дражко, Вторуша и Этна. На ней был доспех, один из доспехов персов, за спиной круглый щит и две сабли по бокам. Наконец Детинец — Княжеский кремль и резиденция. Мстислава встречала меня на крыльце княжьего терема. Она уже родила. Подъехав к крыльцу на коне, соскочил с него, поднялся по ступенькам. Когда подъезжал к терему, видел её счастливые глаза, улыбку. Боги, как я соскучился по ней. По её губам, рукам, голосу. По её запаху. Мстислава старалась выглядеть серьёзной. Я уже стоял напротив неё, как вдруг заметил, что её взгляд изменился. Из радостного и теплого стал ледяным. Она смотрела куда-то мимо меня. Чёрт, Мстиша увидела Этну. Твою бога душу! Я даже оглядываться не стал. И так всё ясно. Сейчас она себе нафантазирует неизвестно что. И сто процентов гарантии, что очень добрые люди ей нашепчут в её прекрасные ушки нужную информацию.

— Мстислава! — Смотрел в её глаза. Она наконец обратила на меня внимание. — Здравствуй родная!

Мстислава улыбнулась. Вот только улыбка была какой-то … отстраненной, как у статуи.

— Здравствуй муж мой, князь Ярослав. Вижу с победой вернулся. — В её голосе не была тепла любящей женщины. Так дежурная фраза. — Ворогов наших побил.

— Побил, Мстислава. Итиль разрушен. Каган и бек привезены сюда в колодках на твой суд. Добычи взято много, что еле дошли.

— По добру, муж мой. — Проговорила она и взяла у Звениславы коржец с медовухой, держа обеими руками, протянула мне. Я взял, выпил всё до капли. Перевернул коржец, показывая, что выпил всё. Потом коржец отдал боярыне. Взял Мстиславу за плечи и притянул к себе. Она не сопротивлялась, но губы сжала и чуть отвернула лицо, подставив щеку. Мне ничего не оставалось как поцеловать её туда. Ну не устраивать же мне разборок при всём честном народе?! Ладно. Погодим.

— Проходи, муж мой, в терем. И вы мужи славные. Баня уже натоплена. Потом потчевать вас буду. А завтра пир в честь победы и возвращения войска нашего.

Она повернулась и пошла в терем. Все вокруг поняли, что княгиня недовольна и между владетельными супругами растёт напряжение. Но молчали. Оглянулся на викингов. Гуннульв кивнул на Этну. Сигурт молча покачал головой, а Рольв усмехнулся с интересом посматривая то на Этну, то на меня, то на отошедшую от нас Мстиславу. Засранец! Всё бы ему смешки! Но вся моя свита двинулась за Мстиславой. Неожиданно княгиня остановилась, обернулась и посмотрела в упор на Этну, которая словно тень была за моей спиной.

— Я пригласила мужей, а не наложниц!

Так, походу жёнушка стала заводиться не на шутку.

— Здесь нет наложниц. Наложницы в обозе! — Ответил я, глядя в глаза жены.

— А она? — Мстислава сначала была бледная, потом на её щеках стал разгораться злой румянец.

— Этна боец. И мой страж. И она будет здесь находиться! Это моё последнее слово!

Этна стояла бледная, замерев как статуя. Какое-то время Мстислава яростно смотрела на меня. Мне даже показалось, ещё чуть и у неё из глаз посыплются искры и меня долбанёт молнией. Но неожиданно Мстислава поникла. Глаза увлажнились.

— Хорошо, муж мой. Как повелишь. — Проговорила она тихо и повернувшись пошла дальше.

— Княже. — Передо мной встал Избор. — В тереме никто кроме стражи не может находиться с оружием. — Он указал на Этну. Всё верно. Все остальные, кроме меня, свои мечи оставили при входе. На поясах были только ножи. А у Этны оставались две сабли.

— Этна ходит с оружием. Ей разрешено.