Княжич Соколов

Сбросив в одну кучку обувь и все драгоценные украшения кроме одной серьги с небольшим бриллиантом, Анна Зверева, под озадаченные взгляды лицеистов, подошла к управляющему пульту тренировочной секции водной стихии.

Секция представляла собой укрытый крышей коридор шириной пять метров и длиной в тридцать. Пол, толстые стены и потолок во внутренней его части были напичканы датчиками и равномерно покрыты пульсирующими бирюзовыми квадратами.

В данный момент пространство внутри пустовало, но это абсолютно гибкая секция, которая может воспроизвести практически любую ситуацию и создана чтобы отрабатывать навыки одаренным стихии воды.

Подобные были установлены и в Сером особняке в Омском княжестве, потому Зверева практически не глядя набрала сложную комбинацию на пульте и пространство внутри секции загудело.

— Это ведь новая модель тренажера... — недоуменно раздалось из толпы лицеистов, которая наблюдала как трансформируется пол в секции.

Ровный вход сменился пологим спуском и стремительно заполнился водой, образовав собой некое подобие бассейна с максимальной глубиной в один метр у дальней стены.

Стены и потолок изменений не претерпели, разве что уровень освещения внутри секции резко снизился практически до нуля, окутав весь коридор полумраком.

— Итак, — повернулась к нам сосредоточенная и даже слегка повеселевшая Зверева, — я назвала это упражнение «Шаг в темноту».

Секция за ее спиной продолжала гудеть, трансформируя пол, но как именно он менялся видно уже не было.

Вода помутнела до черноты и без освещения увидеть каким стало дно «бассейна» не представлялось возможным.

— Никогда не слышал о подобном упражнении, — сказал не осознающий на что подписался Антон Аничков

Кажется, на секцию он вообще обратил внимание только сейчас и, к его беде, Зверева прекрасно знала куда он пялился до этого.

— Простите, Анна Руслановна, — робко подняла руку невысокая девушка с собранными в хвост голубыми волосами, — а какую вы программу использовали?

— Назовись, — с равнодушным видом попросила Зверева.

— Камила Валерьевна Озерецкая, двадцать два года, четвертая ранговая ступень, атрибут вода, — поспешила представиться девушка и тут же без лишней скромности продолжила, — мой дед адмирал флота, и я с детства испробовала буквально все тренажеры для водной стихии в мире, но никогда не видела эту программу.

— Она авторская, — невозмутимо бросила Зверева и найдя взглядом Аничкова, поманила его пальцем.

— Простите, что значит авторская? — не сдалась Озерецкая, явно оскорбленная таким пренебрежением, но форму сохранила максимально вежливую, как и голос.

Хоть у кого-то инстинкт самосохранения в этом классе работает, уже хорошо.

— Это значит, что я ее придумала, — вздохнула Зверева.

— А настройки секции? — искренне удивилась ответу любопытная Озерецкая.

— Ручные, — опять начав терять терпение ответила Зверева.

— А так разве можно? — раздался шепот.

— Никогда не слышал...

— Так, ребятки! — резко подняла голос Зверева и разом пресекла шепотки и уже вновь открывшую рот любопытную Озерецкую, — вопросы не касающиеся жизни и смерти задавать после занятия, оно и так у вас уже укороченное, а зал этот нам никто надолго не даст.

— Простите, — еще раз извинилась Озерецкая, но ее глаза так и блестели от любопытства, а коленки в нетерпении подрагивали.

— Итак, дружок, — переключилась обратно на поучительный тон Зверева.

— Антон, — все еще наивно улыбаясь напомнил Аничков, вставший с инструктором по правую руку.

— Дружок, — подчеркнуто снисходительно повторила Зверева и показала зажатую в пальцах небольшую сережку с бриллиантом, после чего бросила ее в самый конец темной тренировочной секции, — задача очень простая. Принеси мою драгоценность обратно и положи в эту кучку, — кивнула она на туфли, стоящие на полу, в которых уже лежали колье, браслеты, кольца и точно такая же вторая серьга.

— Гав! Гав! — послышался смешок из толпы лицеистов, что Звереву только позабавило, а вот Аничков уже не так радовался, но лицо сохранял позитивное.

— Это все? — спокойно уточнил Антон, и без зрительного контакта явно знающий куда приземлилась серьга.

А значит хорошо чувствует свой атрибут воды. Только вот в «Шаг в темноту» я со Зверевой тоже играл и главная сложность там вовсе не в том, чтобы найти предмет.

— Почти, — промурлыкала Зверева в ответ, — первое касание серьги должны быть твоей рукой. Не льдом, не водой, ни как-либо еще.

— Понял, — послушно кивнул Аничков.

— И последнее, — улыбнулась Зверева, — как только ты коснешься серьги, я попытаюсь тебе помешать ее вернуть, но только в пределах секции, — кивнула она на черный как сама смерть все еще пульсирующий от трансформаций дна «бассейн».

— Постойте, Анна Руслановна, — искренне заволновался Аничков, — это ведь нечестно!

— Не переживай так, дружок, — холодно отмахнулась Зверева, — я буду с закрытыми глазами, — и ловким движением Анна оторвала кусок платья, и плотно обвязала себе вокруг головы.