Княжич Соколов. Том 3

— Даже не начинай, — вскинулся Мин, — эффективность важнее всего! Я бы смог воплотить пятую… нет! Даже шестую форму! И сделал бы это куда быстрее!!! Этот кусок дерьма бы даже дернуться не успел!!!

— Этой формы хватит, — повторил я, добавив жесткости в голос, и на бегу подкорректировал курс.

Илья Невский засек преследование и ускорился.

Правда недостаточно.

Под усилением от ауры Мина мы неслись с сумасшедшей для любого живого существа этой планеты скоростью.

— Это просто один человек, Артем, — продолжал ворчать Мин, — С каких пор одна жизнь стала важнее цели⁈ Стала важнее равновесия⁈

— Да плевать тебе на равновесие, приятель, — заметил я, — меня то можешь не обманывать. Просто ты ненавидишь ограничения, а в этой форме их куда больше, чем даже когда ты находишься внутри меня.

— И ЧТО⁈ — не стал отрицать Мин, — ДА НЕНАВИЖУ! Я НИХЕРА НЕ ВИЖУ! НИХЕРА НЕ СЛЫШУ КРОМЕ ЗЛОЕБ*ЧЕГО ШЕЛЕСТА! НЕ ЧУВСТВУЮ НИЧЕГО КРОМЕ БОЛИ И ЖАЖДЫ ЭНЕРГИИ, КОТОРАЯ УТЕКАЕТ ИЗ МЕНЯ! НЕ ЧУВСТВУЮ СИЛЫ! НЕ ВИЖУ СОЛНЦА! НЕ СПОСОБЕН ОЩУТИТЬ ВКУС ЕДЫ!!! НА КОЙ ХЕР МНЕ ТАКАЯ ФОРМА⁈

— На тот хер, что в ней ты способен убивать, и эта способность мне нужна, — мягко ответил я на истерический выпад, — ты мне нужен.

— Знаешь, Артем, иногда я думаю, что они правы и я внатуре лишь запертая шавка на поводке, — раздраженно выдал Мин.

— Я тоже своего рода шавка, приятель, — вздохнул я, — только мой поводок длиннее.

— И тебя это, нахрен, устраивает⁈

— Чего ты от меня хочешь? Я предлагал тебе свободу, но ты выбрал спасти мне жизнь.

— Выбрал…

— Жалеешь об этом? — чуть замедлился я от неожиданно возникшего в голове вопроса.

— Нет, — через длительную паузу грустно ответил Мин, — прости, Артем. Я действительно ненавижу эту форму.

— Знаю, приятель, — сочувственно улыбнулся я, — потерпи еще немного.

— Ради гребаного равновесия? — брезгливо спросил Мин.

— Нет, — неожиданно для самого себя ответил я и, чуть задумавшись, добавил, — ради того, чтобы стать свободным. Я найду способ.

— Даешь слово? — опешил Мин.

— Даю слово, — ответил я, — если, конечно, мы сегодня не умрем.

— ХА-ХА-ХА, — в голос заржал Мин, — ты за кого меня держишь⁈ Я НИКОГДА НЕ ПРОИГРЫВАЮ! — гордо заявил мой эфириал и ускорился.

— Даже в этой поганой форме… — горестно добавил он, осознавая, что достиг пика скорости и не смог оторваться от меня ни на метр.

Следующую минуту мы бежали молча. «Око» четко отслеживало передвижения Невского, который, на самом деле, далеко убегать и не пытался.

Основной и вполне понятной целью Эфириала Подчинения было дождаться пока время материализации Мина закончится.

Как бы Невский не обзывал моего эфириала, с силой Мина он был знаком не понаслышке. Во всех мирах Веера не существовало ни одного дикого эфириала, который был бы способен победить материализованного Мина в бою.

Поэтому все что ублюдку оставалось это бежать.

Бежать без оглядки в надежде что не догонят. Привычная ситуация для диких кусков дерьма, возомнивших себя богами. Только вот путь каждого из них всегда завершался одинаково.

Смертью.

С этой мыслью мы выбрались на вершину небольшого холма, и наша загнанная дичь оказалась в поле видимости. В каких-то семидесяти метрах вниз по склону.

Взмах руки, и ведомые моей волей потоки ветра мгновенно доставляют Мина за спину Невского и тот замирает как вкопанный перед стремительно набирающим силу разумным вихрем.

Иллюзий эфириал подчинения не питал. Он знал, что выдержать прямую атаку Мина он не сможет. А потому, когда вихрь дернулся в его сторону, то Илья Невский взмахнул своим кортиком и пустил во врага цепь молний.

В открытом пространстве половина из них прошла мимо цели, но Мин замедлился и Невский сиганул в сторону, а я ему наперерез.

Тело все еще ныло от перегрузки, в плече красовалась небольшая дыра, но я улыбался. В момент, когда мы настигли Невского, у Мина оставалось двадцать четыре секунды материализации.

Сейчас же, когда он буквально сожрал пущенные в него молнии, он получил еще полторы минуты, о чем мне и сообщил, а потому торопиться смысла больше не было.

Не смотря на все пафосные речи Эфириала Подчинения, он все равно оказался тем, кем и является.

Загнанной в угол дичью без единого шанса на победу. И его ободранный и запыхавшийся вид служил тому подтверждением.

Дикие глаза на выкате, пульсирующая в отчаянии и ненависти аура дикого эфириала и панически бегающий взгляд.

Мин уже не торопится и медленно движется в сторону Невского. Я закрываю путь отступления сзади. Слева от ублюдка озеро, а в дрожащих руках зажат артефактный кортик, атаки которого не способны причинить Мину вред.

— Это не конец, — безумно облизнулся загнанный в угол Илья Невский, — не конец… не конец… не конец…

Эфириал Подчинения без остановки бубнил одну фразу и озирался в тщетных поисках того, что может спасти ему жизнь.

Высматривал за наши спины в ожидании своих хваленных бойцов, которые не придут. Подергивал в руке свой драгоценный артефакт, ставший бесполезным. Укреплял свою броню тонной заемной Ж и вы, которая ему никак не поможет.