Княжич

Ну и средства на текущие расходы. Это на ваше усмотрение. Хочу сказать вам, сеньоры: с вашей помощью или без – я выполню то, о чём говорил, но если «без», тогда Генуя будет на равных со всеми прочими гостями в нашем новом доме. И самое важное. Если Генуя не использует сейчас этот шанс, то как государственное образование она исчезнет в 6888 году от сотворения мира. Через 165 лет. Я всё сказал, сеньоры. Встретимся завтра на приёме у князя.

Я поговорил с отцом. Просил его поласковей принять послов и ничему не удивляться. Зря волновался. Всё прошло чинно и благородно. Были вручены и приняты подарки. Стороны заверили друг друга в самых искренних намерениях дружить семьями, то есть государствами я хотел сказать, откушали за княжеским столом, попили медов стоялых и баиньки. Через день посольство отбыло восвояси.

Да, Никколу Паганини (Николая) я выпросил у сеньоров. Мол, обучать моих мастеров надо. А они и рады. Задание ему дали – за мной присматривать. Он смеётся теперь. Говорит, что его сиятельство под колпаком у Паганини. Тоже мне Мюллер недоделанный.

Вернулся Аллурх. Процесс наладил – чего там отсиживаться? И началось. Подъём, пробежка, гимнастика, завтрак, тренировка и к кузнецам. Обед, тренировка и к кожемякам. Ужин, разговор по душам с двумя соратниками и на боковую. Утром… Ох, и где же вы, мои каникулы?

Замучился объяснять мастерам дел кожевенных, что я хочу получить в итоге. Когда совсем уже было надежду потерял, на третий день они выдали:

– Так бы сразу и сказал!

Нет, а я что, стихи им два дня читал? Или у них традиция такая – над княжичами издеваться? Скрытая форма классового противостояния – понимаешь? Ещё и озадачили. Два десятка дубовых форм вынь да положь.

– А иначе никак. В сроки не уложимся. А заказчик – дюже грозный, ругаться будет. Лица вроде серьёзные, но в глазах бесенята гопак отплясывают.

Побежал к плотникам. Те руками разводят. Уж больно заказ сложен. Сел на лавку, опустил руки, свесил голову. Душераздирающая картина. Сработало.

– Да не печалься ты так, княжич. Это мы для пущего разговора. А заказ что? И серьёзней работали.

Теперь уже в моих глазах эти самые, не к ночи будь помянуты, гопака пляшут. Русского человека заставить что-либо делать от души трудно, особливо если ему это не нравится. А вот на жалость и сочувствие, как щука на живца, ведётся. Цинично? Да. Но самую малость, в плепорцию. Не своей выгоды ради, а пользы только для. С кузнецами проще. Шутить не любят. Работа не располагает. Разбирались недолго. Попросили рисунок наплечников в сборном виде и рисунок всего боевого доспеха. Огромный, как медведь, кузнец говорил:

– Сурьёзная работа, княжич, торопливости и суеты не выносит. Начинать надо вовремя, хорошо всё продумав. Мы начнём, когда первый панцирь будет готов. Соберёшь тогда нас всех, кузнецов, шорников. И мы окончательно решим, что и как работать. Это что касается наплечников и пластин. А поножи и наручи сразу ковать будем, как только рисунки с размерами принесёшь. Годится?

– Годится, Савелий Поликарпович.

– За величание благодарствую. А за остальное не переживай, сработаем. Чай не глупее басурман.

За делами и за работами время летело быстро. Вот и пятнадцатый день липица наступил. Июль в моём времени. Третьего дня проводили обоз с товарами в Персию. Огромный по этому времени. Шесть десятков вместительных телег и семь десятков вьючных лошадей. Купцы в полном составе, все семеро, отправились в путь. Хотят сами пощупать за вымя один из богатейших восточных рынков. До ставки Юрия Кончаковича их сопровождает сотня княжеских дружинников. Далее – половцы, до самой посадки на корабли. Лишь десяток княжеских воинов уйдут Хвалынским морем вместе с купцами. Обратно – таким же порядком.

Пот стекал с меня ручьями. Заливал глаза и мешал разглядеть движение клинков, сливающихся порой в одну сплошную серебристую линию. Уже скорее интуитивно я отбивал удары Аллурха. Минут пятнадцать идёт учебный бой, а он не может меня достать. А ведь старается. Но что-то сегодня не так. Не с ним. Со мной. Появилась вдруг необычная лёгкость и ясность мысли. Вес клинков перестал ощущаться. Тело само знало, что делать в ту или иную секунду. Оно просило отпустить его в необычный манящий танец. И настойчиво так. Пришлось отпустить. Пару минут гот испытывал примерно те же ощущения, какие были у меня при первом нашем спарринге. И потом правый клинок вылетел у него из руки, а мой, левый, остановился в миллиметре от его груди. Всё, учебный поединок закончен. Аллурх сиял от удовольствия.

– Вот теперь я могу сказать, что не зря прожил свою жизнь. Воспитать ученика, способного провести в бою танец с клинками, это, это… ну я не знаю, – гот задыхался от избытка чувств. – Впервые вижу такое. Слышать слышал, что кто-то где-то когда-то, но сам ни разу.

– И что, обучение закончилось?

– Размечтался!.. Всё только начинается. Теперь будешь учиться управлять этим чудом. А ещё топором, копьём, луком, щитом.

– А щит-то здесь каким боком?

– А он, княжич, в умелых руках очень даже эффективное оружие. Я потом подробно всё покажу.