Княжья Печать

– Ты хочешь исповедаться перед тем, как предстанешь перед ликом Светлейшего?– уточнил жрец.

– Не хочу! Грехи мои он и без исповеди знает! Зачем…зачем его лишний раз тревожить?– князь сделал неимоверное усилие, перевернулся на бок и полез под подушку.

– Тебе помочь?

– Я сам…– рухнул обратно, вытянув вперед высохшую от болезни ладонь с густыми канатами выступивших почти черных вен. В его руке лежал золотой перстень, украшенный Трехголовым змеем. На желтом золоте отчетливо были заметны следы чернил.

– Возьми…– прошептал он, прикрывая глаза. Не было сил терпеть тусклый свет свечей, бьющий по глазам не хуже огня дозорного костра.– Возьми…

– Что это?– прикинулся неосведомленным жрец, скосив глаза ему на ладонь.

– Это та самая Княжья печать…Много лет назад твои братья изготовили ее для того, чтобы спасти мир от злобного демона Мамона, выбрав Великого среди лучших. Теперь мое время прошло. Я хочу, чтобы она вернулась к тебе…

– Зачем? Ты же знаешь, княже,– поморщился Рогвольд,– что жрецы не имеют право править Стибором? Так было, так будет…Вечно!

– Знаю…Но мой сын слишком мал и неразумен. Борис не готов провести выборы. Его просто сомнут…Моя воля такова…– этот непростой разговор отнял у князя последние силы. Рука дрогнула, и перстень скатился вниз, негромко перекатываясь по деревянному полу. Рогвольд торопливо схватил его, не дав закатиться под сундук. Бережливо сдул невидимые глазу пылинки, и его глаза блеснули алчным огнем, которого Великий Князь уже не увидел. Его тело вдруг выгнулось дугой. Он захрипел, пытаясь втолкнуть в себя последние крохи воздуха, и затих, широко распахнув испуганные глаза, бессмысленно смотрящие куда-то вдаль. Может, они уже видели райские сады Светлейшего или кипящие котлы Анчибала? Кто знает? Жрец хмыкнул, торопливо спрятав печать в карман, скрытый в плотных складках длиннополой рясы.

– Покойся с миром, княже!– прошептал он, закрывая своими сухими тонкими пальцами безжизненные глаза.– А я уж о приемнике позабочусь…

Он хмыкнул задумчиво и медленно и торжественно, напустив на свое мрачное лицо торжественно-печальное выражение. Вышел из опочивальни. На него сразу же уставились сотни жадно ждущих чего-то глаз глаз, будто лишь он мог сообщить им только ему известную новость. Посланник Кижа хитро улыбался, прищуренным взглядом. Он уже обо всем догадался.

– Батька…– прошептал Борис.

– Великий Князь скончался!– торжественно объявил жрец, склонив голову, став по стиборскому обычаю на одно колено, прижав правую руку в груди. Зашелестела одежда. Пышный двор последовал примеру священнослужителя.

– Батька!– закричал Борис, бросаясь в опочивальню, откуда уже были слышны приглушенные рыдания дворовых девок и вопли Марфы.

– Что ж теперь-то?– пронесся по светлице напряженный шепоток.

– Как же так-то?– изумился купец Матвей Борода, подняв седую голову.

– Как же мы без княжушки нашего…– заплакал, по-бабьи обхватив голову, дьячок Паисий.

– Не долго месту пустовать!– отрезал коротко князь Иды, блеснув острым, как клинок взором.

– Неужто, и ты претендуешь на Княжью Печать?– хмыкнул повелитель Агеи – портового города, находящегося на самом берегу Агейского моря.

– А если бы и так?– насупился идовский князь.

– Да то, что этому не бывать!– отрезал зло, сжав кулаки, Агейский владыка.– Что у тебя в твоей Идее-то есть? Река, да рыба? Так рыба есть и у меня…

– Ах, ты…– разозлился его собеседник, бросаясь на оппонента с кулаками.

– Побойтесь Светлейшего!– прокричала посланница Езиды – княжества, где в отличие от остальных правили только женщины, и царил матриархат.

– Батька!– раздался отчаянный крик Бориса из опочивальни Великого Князя. Жрец поморщился и пошел прочь, расталкивая толпящихся людей, ошарашенных неожиданно свалившимся на них горем.

– Постой, Рогвольд!– донесся ему в спину голос посланника Кижа.

Жрец медленно обернулся, нацепив на лицо самую благочестивую маску, на которую был способен, но его желтые глаза жестко улыбались. Он понимал, о чем будет идти речь и был готов к непростому разговору, и посланник его не обманул.

– Где Княжья Печать?– без перехода спросил он, выразительно косясь на свой двуручный меч, висевший на поясе.

– Откуда ж мне знать, господин Посланник?– сделав удивленные глаза, поинтересовался жрец.– О том известно лишь Великому Князю…

– Издеваешься?– нахмурился советник.

– Помилуй, Светлейший, в чем же тут издевка?– искренне удивился Рогвольд.– Великий Князь – является хранителем Княжьей Печати – знака высшей власти на нашей грешной земли. О ее местонахождении известно, лишь ему одному…

– Тогда зачем он позвал тебя?

– Ты решил, что он отдал мне Печать?– рассмеялся жрец.

– Иначе зачем? Ведь лучше тебя – нет варианта! Жрицы светлейшего не могут претендовать на корону…

– Вот видишь, мой дорогой,– улыбнулся, осенив чашкой с почти потухшими травами посланника, Рогвольд,– ты не хуже меня все знаешь…К чему этот разговор?

– Но…

– Князь решил исповедаться, ощутив, что скоро отправиться к праотцам,– уже раздраженно пояснил жрец,– во время исповеди он и скончался! Больше ни о чем, мы с ним не говорили…

– Рогвольд!