Читаем Князь Владимир полностью

Князь Владимир

Пьеса в стихах, предпринимающая попытку объяснить цели похода князя Владимира на Византию, а также мотивы принятия им крещения. Произведение не претендует на историчность, однако канва и основные вехи в соответствии с хронологией определены "Повестью временных лет". Пьеса была написана для театрального фестиваля православной молодежи "Жар-птица", но постановка была отложена в виду сложности её освоения в сжатые сроки. Очень надеюсь, что история найдет своего читателя, окунув его в былинную атмосферу, наполненную историческими событиями и яркими персонажами.

Антон Константинович Петров

Биографии и Мемуары / Документальное18+

Действующие лица:

– Князь Владимир;

– Волчий Хвост – русский воевода;

– Воротислав и Тудор – бояре;

– Рогнеда – жена Владимира;

– Малуша – мать Владимира;

– Григорий – старец, христианский священник на Руси, служивший при Ольге, бабке Владимира;

– Анна – византийская принцесса;

– Феофано – мать Анны;

– Ирина и София – подружки Анны;

– Анастас – отлученный от церкви болгарский священник;

– Лев – Херсонеский стратиг;

– Марк и Иоанн – ромейские воеводы;

– Вихтуй – волхв Бога Перуна;

– Русские вои, бояре, придворные и прочая массовка.

Старец Григорий (за кулисами):

До наших до дедов стояла брань,

При наших при отцах она стояла;

Днесь мы идем на жертвенную длань –

И впредь ей будет русской крови мало…

<p>Сцена 1 – Ромейское коварство</p>

Владимир, воевода Волчий Хвост, бояре Воротислав и Тудор, Рогнеда.

Владимир и бояре сидят молча. Входит воевода.

Волчий Хвост (с грустью и болью):

Мы победили, князь. Мы славно бились.

Хоть победили, днесь не пировать:

К тебе мы с болью в сердце воротились,

Чтоб горьку весть с позором передать.

Рогнеда подносит Воеводе чашу

Владимир (в это время):

С позором? Как? Вы посрамили Русь?

На поле брани честью поступились?

Волчий Хвост:

Нет, князь! С врагом мы честно бились,

И Русь не посрамили мы, клянусь!

Владимир:

Так говори…

Рогнеда уходит за Владимира, наполняет кубок и несет боярам.

Волчий Хвост:

Мы из шести две тыщи воев потеряли,

Они покойны ныне и молчат.

А императоры, что в помощь нас позвали,

Уложенный коварно прали ряд,

Не дав ни гривны, выдворив назад.

Ропот бояр:

Не дав не гривны….? Выдворив назад…?

Уклады вероломно преступив,

Забыв о чести и о ратном страхе,

Нас выгнали через Босфор-пролив

Проклятые ромейские собаки!

Князь в задумчивости сжимает кулаки, смотрит в пол. Рогнеда снова наполняет чашу и дает ее Владимиру. После чего становится за Владимиром, рядом с ним, положив руку ему на плечо.

Воротислав:

Весь Киев-град встречать героев вышел,

Но плакать стал, как о предательстве услышал.

Погибли наши вои в Византии;

Принявши смерть, они теперь в покое;

И все купцы, бояре и живые вои,

Во гневе пребывали да в расстрое.

От той обиды и великой боли

Купцов мы греческих Перуну закололи.

Лишь Федор с сыном волей не пошли,

Так мы их заживо с подворьем всем сожгли!

Владимир:

Вельми жалею, в Киеве я не был,

Когда вы жечь купцов ромейских стали.

А то б сему тогда случиться не дал

Ведь не они на бойню посылали,

Ведь не они нарушили уклад,

Ведь не они свои мечи вздымали!

Их смертью не воротятся назад

Все те, кого в бою поубивали.

Тудор:

Так что теперь мы будем делать, княже?

Владимир:

Что думаете?

Волчий Хвост:

Будет, как прикажешь!

Владимир:

(отдает чашу Рогнеде)

Следи, чтоб воям, что в походе были,

С клетей боярских щедро заплатили.

И не забыли всех, кого в бою убили,

Чтоб вдовы их за них всё получили!

Воротислав:

Не пожалеем, княже, всем дадим!

Но почему доселе мы молчим?

Вот почему так стало, княже, странно,

Что даже польский или чешский князь

Считается в Византии на равных,

А варварами оне кличут нас?

Тудор:

Всё оттого, что это христиане,

Что в Польше, в Чехии уж новый есть закон,

Что в нём равны бояре и крестьяне,

А мы чтим древний родовой покон.

Пора сменить их святостью правленья

И миром стать под крестное знаменье.

Волчий Хвост:

Да, много ныне стало христиан

Средь нарочитых и простых славян…

Воротислав:

Кто мы? Кому молиться ныне?

Куда девать нам старые святыни?

Владимир (перебивая, встает):

Я слышу вас, я слышу землю всю!

Заглядывая в долгия века,

Я строил Русь, и с верою в бою

Несла единство ратная рука!

Русь велика, но острову подобна,

О брег которого, как хладная вода,

Бьют племена и страны нас, как волны.

Нам с ними горький дёготь пить и сладкие меда.

(В задумчивости)

Как дальше быть? Как мир блюсти нам с ними?

(Решительно)

Днесь с греками сбираться всем на бой!

Отмстим за всё проклятой Византии!

Бояре и Волчий Хвост (хором):

Отмстим за всё! Веди нас! Мы с тобой!

Владимир:

(пока бояре и воевода уходят)

Не мил им мир, они хотят войны…

Пора сказать им «Я иду на Вы»…

<p>Сцена 2 – Истинные причины</p>

Владимир, Рогнеда.

Владимир тяжело опускается на лавку. Рогнеда отходит, встает к нему спиной.

Рогнеда:

И снова брань..? Как быстро миновали

Мир и покой, что в битвах добывали.

Владимир:

Не плачь, Рогнеда, слёзы ни к чему:

Ответить должен я, жена, на оскорбленье.

Они хотели развязать войну –

Они получат кровью омовенье!

Рогнеда:

(резко поворачивается)

К чему война? Ведь мертвых не воротишь.

(медленно приближается к Владимиру по мере реплики)

К чему хладная месть и гнев богов?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии