Читаем Князь Василий Михайлович Долгоруков-Крымский полностью

А князь Василий Володимиров сын показал: С князь Алексеем де и князь Сергеем и с князь Иваном Григорьевыми детьми Долгорукими о наследствии дочери его князь Алексеевой он князь Василий слова такия: «когда б де она была за государем в супружестве, и тогда б де может то сделалось», говорил в таком немерении что ежели б де она могла быть за Ея Величеством в супружестве, то может быть де, Его Величество по своему соизволению ее и короновал при себе, как дедушка его учинил, о чем де он князь Василий во оное время и помянутым Долгоруким сказывал, и разсуждал де им, что когда Бог того не сделал, то ныне де Его Величество в тяжкой болезне думать о том не надлежит, что собою де того делать никак не можно, и дело де то страшное, и чтоб они от того отстали, понеже де в том могут сами пропасть; но токмо де от оных князь Алексея с братьями ко отвращению от того склонности он не присмотрел но все де злобу они за то на него князь Василья имели.

Князь Михайло сказал: Брат де его князь Василий с князь Алексеем и князь Сере геем Григорьевым детьми о дочери князь Алексеевой: «когда бы де она была за государем в супружестве, тогда б де может, что то сделалось», при нем князь Михаиле не говаривали; а о прочем де вышепоказанном оный брат князь Василий говорил ли, и в каком намерении, того де он князь Михайло не упомнит.

А князь Иван Григорьев сын показал: Помянутый де князь Василий Володимиров сын о выше объявленном может что и говорил, но токма таковыми ли речьми, и что на оное он князь Иван и братья его говорили ль, того де он князь Иван не упомнит.

А князь Сергей и князь Василий Лукин сын сказали: Князь Василий и князь Михайло Володимировы дети об оном им говорили ль, не упомнят.

А князь Иван Алексеев сын сказал: Князь Василий де Володимиров сын об оном, помнится, ему князь Ивану и отцу его говорил.

Князь Василий де Володимиров сын, показал: Князь Алексей де, и князь Сергей, и князь Иван Григорьевы дети в вышеобъявленную его князь Василья с братом своим князь Михайлом бытность при князь Василье Лукине сыне, помнится ему князь Василью, говорили слова такия: «Хорошо б де, когда б Его Величество подписал после себя наследство обрученной своей невесте». А под духовною ль бы, или под другим чем изволил пописать, оные Долгорукие тогда именно выговорили ль, того он князь Василий, не упомнит; только де в то же время оные Долгорукие ко оному разсуждали: «Кабы де подписав Его Величество и призвав министров, сенаторов и генералитет, вручил им и о исполнении словесно повелел, и таким де образом могло бы в действие произодить.

И он де князь Василий сказал, что ежели Его Величество при животе своем изволит то учинить, то в воле Его Величества состоит; но только б они об означенном своем намерении более не разсуждали, что по их намерению ничего сделать не может, и чтоб от того они отстали, на крепко им подтверждал; но оные де князь Алексей, князь Сергей и князь Иван Григорьевы дети за то на него сердились; токмо де после того от онаго намерения своего они отстали ль, или в действо производили, и чрез духовную ль, или чрез другое что, того де он князь Василий подлинно не знает и ни от кого о том не слыхал.

А князь Михайло сказал: Что о вышеобъявленном князь Алексей, князь Сергей, князь Иван Григорьевы дети и брат его князь Василий говорили ль, того де он не упомнит, и подлинно ль де оное говорено было, точно ныне утвердить не может, и князь Алексей, и князь Сергей и князь Иван Григорьевы дети от онаго своего намерения отстали ль, или в действо производили, и чрез духовную ль, или чрез другое что, того де он князь Михайло не знает и не от кого о том не слыхал.

А князь Иван Григорьев сын показал: Оный де князь Василий Володимиров сын об оном может что им говорил, только де таковыми ли речьми, и что на оное он князь Иван и братья его говорили ль, того де вспомнить он князь Иван не может.

А князь Сергей сказал: Оный де князь Василии Володимиров сын о том, что ежели де Его Величество при животе своем изволит что учинить, то в воле Его Величества состоит, им говорил, а слова де такия чтоб об означенном своем намерении более они не разсуждали, что по их намерению ничего сделаться не может, оный князь Василий Володимиров сын говорил ли, не упомнит.

А князь Иван Алексеев сын сказал: Князь Василий де Володимиров сын об оном, помнится, ему князь Ивану говорил до сочинения еще духовной.

А князь Василий Лукин сын сказал, что об оном де князь Василий Володимиров сын говорил ли, не помнит.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии