Читаем Князь Василий Михайлович Долгоруков-Крымский полностью

Между тем присылай от Девлет-Гирей-Хана-Татрской чиновник с истребованием Капитана Павлова. Резидент в том отказал, объявив, что реченный Капитан ему с тем отдан, чтоб он его, при увольнении от Паши, с собою взял, о чем как паша, так и Резидент, Предводителя уведомили; но и вторично с таким же домогательством присылай другой: чиновник, а если не хочет его отдать, то б сам у Хана побывал. Резидент, взяв Пашинскаго Баш-Чегодаря, пошел к Хану, у коего нашел восемь человек из Правительства чинов и двух его братьев. По обыкновенном приветствии, Хан стал требовать отдачи Капитана, а Резидент на то не соглашался, повторя выше реченной ответ; если же Хан силою его взять хочет, то состоит в его воле; однако видится ему, что такой поступок бы весьма непристоен и предосудителен. «Не уже ли такого великаго Государя, каков Его Величество, Султан Турецкой, Везирскому слову никакого уважения нет?» Хан на сей Резидентский отзыв замолчал, а, собравшись мыслями, присовокупил, что он имеет право требовать Капитана; ибо Эдичкули ему с условием отдали, чтоб до тех пор у него содержался, пока аманаты Эдичкульские и меньшой брат, Узун-Али-Мурза, из Харькова на смену пришлются, с чем оный от Хана Хаджи-Али-Паши со всеми Казаками и отдан был, а по тому и просил Резидента с Пашею посоветовать; ибо от Эдичкульской орды нарочные Мурзы присланы для взятья его в их орду; по чему Резидент, в квартиру возвратясь Баш-Чегодаря, просил услышанное Паше донести. От Паши присылай Церемонимейстер спросить, много ли Резиденту подвод надобно? О ответствовано: «Две арбы.» Под вечер призывай Резидент к Паше, которой выхвалил его с Ханом разговор относительно Капитана, а при том советовал отдать его. Потом, отдав ему письмо к Предводителю, в коем сослался на словесное объявление Резидента, сказал, что все войско уже отправлено в тот самый день в Анадолию, а осталось при нем только 200 человек, и, повторя прежния слова, что он далее Дмитриева дня не останется в Кафе, уверил Резидента о своей дружбе, ожидая от него взаимства, а Предводителю поручил засвидетельствовать почтение, и объявить ему, что хотя заочно приятелями и сделались, однако он пребудет его истинными приятелем, а если война между тем сделалась бы, то он Государя и у Государыни Императрицы просить будет повелеть ему против Его Сиятельства Князь Василья Михайловича Долгорукова, воевать, а с другими предводителями дела иметь не хочет. Напоследи, взяв с подушки карманные золотые часы, сказал резиденту: «Старые приятели его так ограбили, что и без часов оставили, а он, яко новый, в знак дружбы, снабжает его на дорогу часами, в том намерении, чтоб, смотря на них, его помнил;" а пасынка подарил Турецкою парчицею на камзол и, пожелав им благополучнаго пути, от себя отпустил.

<p>Приложение 13</p><p>О правах Российских государей на Крым, яко издревле России принадлежащий, также по праву завоевания и по праву наследственному</p>

Херсон, именовавшийся потом Крымом, был в самой глубокой древности обитаем россиянами, известными тогда под именем Европейских скифов, которых владение уже за несколько сот лет до Христа простиралось от берегов реки Волги и Хвалынского моря, даже до Днепра и Дуная, а от Балтийского моря не только до берегов Черного моря, но и до самых Таврских гор. Обитавшие же из сих Россов по разным местам получили разные имена, как то: жившие в Херсоне при Кимерическом Воспоре назывались кимерами, а у хребта Таврских гор таврами, из коих часть переселилась после к однородцам своим кимерам в Херсон. Греческие писатели обыкновенно называли их тавроскифами, по имени которых без сомнения и весь Херсон Таврическим прозван, а что тавры назывались прежде и Россами, о том свидетельствуют Зонар, Кедрин и другие писатели. Владение сих Тавроскифов или Скифов-Россов было только внутри Крыма, приморские же города принадлежали тогда Грекам. В последовавшие же времена, будучи утесняемыми то Римлянами, то Греками, принуждены были в исходе седьмого века Херсон оставить и переселиться ближе к Киеву, а на их места вошли Козары, кои попеременно с Половцами владели Крымом лет двести.

В 988 году великий князь и Самодержец Всероссийский Владимир собрал великое войско и пошел сам в Крым, во время же сего похода покорил он под власть свою свою всю Таврикию или Крым, и учиня тамошние народы данниками своими, исключая город Феодосию и несколько других приморских мест, кои он по просьбе супруги своей Анны, возвратил Греческим императорам. От Российских Государей было зависимо и Княжество Тмутаракань. В половине же третьего на десять века при Менгутимуре хана Кипчатском, достался Крым в руки Татарам.

Государи Российские имеют законное право на Крым: 1) потому, что он издревне России принадлежал; 2) по праву завоевания.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии