Князь Угличский (СИ)

- Вот что Федя, посмотри, как работает машина огненная, сколь силы имеет. Придумай как мерять силу пара в котле паровом, дабы не разорвало его, да не побило кого до смерти. Понимаешь, поди, что стоишь в голове дела нового да небывалого на Руси. Сия затея сулит деньги несчитанные. Такую машину на корабь поставить можно и поплывет он сам против течения, в кузнечном деле молоты подымать тяжелые, в ткацком ремесле шкивы вертеть. Как машину опробуешь, да до ума доведешь, сделай мне еще одну, по весне царю покажу. Построй без изъяна и будет с тобой милость государева.

Теперь, когда вал паровой лихорадки сошел, снова вспомнил про военного советника удела Афанасия Бакшеева. Угличского окладчика с компанией слуги нашли быстро, по выстрелам.

- Здрав будь Афанасий, ты куда запропал старый воин?

- И тебе здоровья на многие леты княже. Вот пищаль новоманерную с прицелью пытаем.

- И что скажешь про пищаль?

- Слов нету, княже. Легка. В руцах будто кошку держишь, сама к плечу ложится. Таково и от немецких ручниц никто не видывал. А уж прицель то как хороша! Вспышка огненна с замка ружейного дюже мешает, бо имея привычку с прицелью зело лучше пищаль то. С порохом угличским, кои в твоих пороховых избах творят, и вовсе стреляет вельми могуче.

- Так вот Афанасий, как вернемся в Углич, обучишь потешных моих воинов стрельбе меткой. Да из пушек, что Федор нам отлил. Хочу стрелецкому голове Пузикову нос утереть. Вызовем угличскую сотню на потешный бой. Чье войско точно стреляет и воинский порядок блюдет тот и молодец. А по весне как в Москве будем, царю тебя покажу и лутчих потешных. Порадуем государя будущими воинами русскими.

Обучить потешных огненному бою Бакшеев согласился, а от встречи с государем начал отказываться. Виден настоящий воин: подальше от начальства поближе к ружьям.

Ждану был дан наказ назначить в Устюжну тиуна: вести учет расходов и доходов от мануфактур княжеских, собирать налоги с города, вести дела с местными мастерами и купцами и давать отчет о том Тучкову.

Глава 4.

В конце февраля покинули Устюжну и отправились в Углич. В удельной столице зимой затишье, как по всей Руси. Мануфактуры кузнечная да ткацкая стоят - зима заморозила запруды и плотины. Водобойные колеса скованы прозрачным льдом.

Мороз обжигал дыхание, яркое солнце слепило глаза.

Фролка Липкин, наш земледельческий передовик, возил на княжеские наделы навоз и перегной, удобряя пашню, укрытую теперь грязным снегом.

Пузиков со стрельцами по снегу вернулся в Углич. По его словам задумка со стругами не удалась. По видимому, лихие люди не отважились нападать на целый караван, а может, заподозрили в чём воинских людей. Но, разгрузив привезенные припасы в усольском острожке, и имея в качестве проводника Истому Рубцова, на двух стругах удельный начальник сходил со стрельцами вниз по Волге на поиск татей сколь смог. Старик по памяти указал стоянки разбойных людей. Часть была давно заброшена, но несколько разбойничьих острогов были с боем разорены и сожжены, при этом взяли большую добычу в мехах да иных купеческих товарах.

Союзные казаки пришли к шапочному разбору, когда карательная экспедиция уже подошла к концу. Вольные люди приняли подарки от князя и богом побожились, что разберутся с гулящими людьми и нападений на солеварни и усольский острог более не случится. Пузиков дары отдал, но казакам не поверил.

Афанасий рьяно взялся за потешных. Строй идущих в ногу одинаково одетых молодцов больше не вызывал смех у горожан. Каждый воин был вооружен саблей и новым ружьем. Выводя отряд из детинца, Бакшеев отправлялся на Волгу, спящую подо льдом, благо далеко ходить не надо, ведь кремль стоял на самом берегу. Под обрывом выставлялись мишени и начиналась ружейная пальба одиночная и залпом. Также Афанасий с парой дворян учили новиков сабельному бою. Молодым воинам было объявлено, что лучшие в воинском деле будут представлены царю по весне.

По моему слову были сделаны деревянные лафеты на колесном ходу к малым пушкам, да короба с уже отмерянными зарядами пороха да ядрами. В будние дни иногда слышался хлесткий звук выстрела из пушки.

Однако пока стояли морозы, нужно было уладить дела с инокиней Марфой. В марте верхами отправились во Владимир. Путь держали через Ростов, Переславль-Залесский, Юрьев-Польский, а Суздаль обошли десятой дорогой. Не было у меня желания вновь встречаться с жуткой старицей Евпраксией. Князь Дмитрий Угличский живет в этом мире, покуда не высунется. Не имеет связей, не имеет людей, не имеет казны. Куда ему соваться в политику? Захочет Годунов посадить его на трон, будет царем. А ежели сам захотети царствовать и всем владети прагвитель Борис Федорович, то тут Дмитрию Иоанновичу лучше вообще не отсвечивать. Не та у него весовая категория на спарринг.