Князь советский

– Послушай, чижик, мы с тобой на службе! Что значит «хочу – не хочу»? Тебе дан приказ и ты должна его выполнять.

Но Галя, казалось, не слушала.

– Если мне завтра на голову кирпич упадет, ты сможешь позаботиться о Тате?

– Ты совсем сдурела?

– А что ты сразу испугался? В жизни всякое бывает. Может, я выйду сейчас на площадь, а на меня извозчик налетит. Вот мне и интересно: возьмешь ты моего ребенка к себе?

– Тата же в интернате!

– Ей там не понравилось и она вернулась.

– Ты не хуже моего знаешь, что мне некуда ее положить! – рявкнул Алов.

– Значит, в детдом… – задумчиво проговорила Галя. – Я так и знала.

– Ты уволена! – неожиданно для себя бухнул Алов и поспешно надавил на рычаг телефона – чтобы ничего не слушать и ничего не объяснять.

Внутри у него все клокотало от ярости: да что они себе позволяют? Одна не хочет работать, как следует, другой в интернате не нравится! Тоже мне – барыни выискались!

Алов снова вызвал Диану Михайловну:

– Проведите увольнение Дориной по приказу и позвоните дежурным: скажите, что ее пропуск аннулируется.

Диана Михайловна с благоговением смотрела на него. Она знала, что когда-то Галя была его любовницей.

– Вы пожертвовали ею из-за нас?

Алов поморщился:

– Да ничем я не жертвовал! Все, идите – не стойте над душой! Впрочем… дайте папиросу, если у вас еще остались.

Диана Михайловна принесла ему несколько самокруток – она сама набивала их, добавляя в табак «лечебные» травки.

Алов закурил и тут же подавился непривычно сладким дымом.

Какой скотиной надо быть, чтобы уволить Галю? Впрочем, ее бы все равно вычистили 12 ноября – и за происхождение, и за задолженность по профсоюзным взносам и за полную профессиональную непригодность.

Когда-то Драхенблют говорил Алову, что жалеть слабаков – это поощрять вырождение и деградацию общества.

«Я сделал для Гали все возможное, – утешал себя Алов. – Это не моя вина, что она оказалась такой непутевой. А Тата пусть возвращается в интернат. А то выдумала моду – своевольничать! Если все будут делать только то, что им нравится, мы никогда не построим социализм!»

6.

Драхенблют вызвал Алова: «Немедленно ко мне!»

Он сидел за столом и то и дело трогал лицо, будто проверял, все ли у него на месте. Перед ним стояла тарелка, заваленная окурками, – дурная пародия на ужин.

– Сегодня мы выдали Оскару Рейху десять тысяч долларов на расходы, – проговорил Драхенблют чужим голосом. – А его жена похитила деньги и скрылась, да еще припечатала его по башке, так что он попал в больницу.

Алов охнул.

– А кто она такая?

Драхенблют стиснул маленькие желтые кулаки.

– В этом-то и дело! Оскар по дурости женился на самозванке. Он думал, что это баронесса Бремер, но сегодня ему рассказали, что на самом деле ее зовут Нина Купина.

– Я знаю ее! – воскликнул Алов.

Драхенблют показал на лежавшую на его столе папку:

– Я уже читал дело, которое ты на нее завел. Все, что я тебе говорю, – это секрет государственной важности, понял? Если Ягода узнает, что у нас пропала крупная сумма, он нас с потрохами сожрет. Я тебя вызвал именно потому, что ты знаком с Купиной и курируешь Клима Рогова – а это единственный человек, который может знать о ее местонахождении. Следователь из уголовного розыска допросил учащихся с курсов шоферов, и они сказали, что в последнее время Рогов и Купина близко общались.

Алов непонимающе посмотрел на своего начальника.

– Так что от меня требуется?

– Найди Купину! Мы не можем поручить это дело оперативникам – они находятся в подчинении у Ягоды. Будем обходиться своими силами, и если ты сумеешь вернуть деньги, украденные у Рейха, считай, что комната у тебя уже есть.

– А кто именно разоблачил Купину? – спросил Алов.

Драхенблют тяжело вздохнул:

– Какая-то женщина. Оскар встретил ее на улице и не догадался узнать ее имя. Если бы мы ее отыскали, все бы решилось гораздо проще.

Прижимая папку к груди, Алов вышел из кабинета.

«Я ведь не сыщик – это не по моей части!» – в смятении думал он. Но, с другой стороны, может, это и есть его шанс получить комнату? Ведь бывают такие чудеса: ты страстно о чем-то мечтаешь и некий Высший Разум идет тебе навстречу.

Он чуть ли не бегом бросился к себе. Так, надо разработать план действий… Перво-наперво – лично встретиться с Роговым. Обязательно наладить слежку – чтобы выяснить, куда он ездит и с кем встречается.

Алов уже жалел, что так некстати уволил Галю – все-таки она могла ему пригодиться. Он перезвонил ей и спросил, что ей известно об отношениях Рогова и Купиной.

– Я тебе докладывала еще зимой, что Клим интересовался ею, – тусклым голосом отозвалась Галя.

– И это все?

– Да, все. Оставь меня, пожалуйста, в покое.

Рассчитывать на дуру-Гальку было бесполезно: она и вправду не годилась в чекистки.

Глава 30. Подпольная Россия

1.

Пригородный поезд был битком набит людьми, живущими на подмосковных дачах. В вагоне плечом к плечу стояли продавцы банных веников, молочницы, поденщики, старьевщики и грузчики. Над головами пассажиров высились коромысла, швабры и лопаты – все это был нераспроданный товар, который приходилось везти домой.