Князь Рус

Наконец впереди блеснула водная гладь без конца и края. Непра!.. За ней чужие земли. Нельзя сказать, чтоб совсем неведомые, всегда находились беспокойные души, что отправлялись на ту сторону. Возвращались не все, немало их сложило буйны головушки на дальних дорогах. Но те, кто добирался обратно, рассказывали, что там такая же степь, такой же лес… И звери, и птицы, и рыбы в реках…

Один этакий смельчак шел с обозом. Огула в молодости ходил, по его словам, аж до другой большой реки – Дона. Рассказывал, что за Непрой, сколько будешь идти на восход, все лес да степь, на полудень до самого моря тоже степь, на полуночь – леса, только густые и чудищ в них полным-полно, глубоко забираться нельзя. Но Огула никаких Рипейских гор не видывал.

Тимар объяснил, что горы Рипы за полуночными лесами, потому идти по ним все равно придется и с чудищами совладать тоже. Страсти, услышанные от Огулы, никого не остановили, каждый верил, что именно он дойдет, а если не он, так его дети. А ради этого стоило рисковать и побиться с чудищами. Кроме того, сам Огула с таковыми не встречался, а потому рассказывал осторожно, чтобы потом не стать посмешищем.

В остальном по его рассказам выходило вполне привычно, только вот городов и даже селений в этих землях нет. Так, может, оно и к лучшему? Чужие города – это чужие люди, по землям которых пришлось бы идти. Попробуй объяснить, что нужны не они, а Рипейские горы…

Огула оказался толковым, он безошибочно вывел обоз на хорошее место для переправы. По обоим берегам широкой реки тянулись песчаные отмели, причем правобережная была значительно выше по течению. Это тоже удобно, течение обязательно снесет плоты к противоположной отмели. Посреди реки несколько островов, но они не каменистые, поросли лесом, если кто устал или не справится с плотом, можно пристать и передохнуть, остальные помогут.

На два дня встали на правом берегу широким станом, чтобы подготовиться к переправе. Сколько их еще будет – никто не знал, но хотя бы эту нужно было пройти без потерь. Непра широкая река, даром что не быстрая. Огула рассказывал, что есть земли, где реки быстрые, со множеством камней под водой, да и на самой Непре есть такие места, где огромные острые камни так и прут из-под воды, а та несется на них, словно ветер в бурю. Вот там попробуй переправиться!

После выхода к переправе доверие к словам Огулы значительно возросло, его слушали внимательно, уже без насмешки качая головами, мол, чего только не бывает в этом мире…

В ближайшем лесу застучали топоры – это мужчины рубили деревья на плоты, притаскивали на берег и связывали меж собой.

Человек просил у дерева прощенья за безвременную его погибель, прилаживал удобней топор в руке и, хэкнув, вгрызался каменным острием в древесину. Во все стороны летели щепки, росло количество собранных плотов. Одновременно с плотами росла и тревога, казалось, каждый удар обрубает ниточку, связывающую их с прежней жизнью.

Когда-то давным-давно, так давно, что не осталось и стариков, чтобы хоть голопузыми мальчонками помнили такое, их предки вот так же решились уйти с Карпатских гор. Ничего, выжили, поставили города, нарожали детей, разрослись Родами. Теперь вот их очередь…

Твердо веря в свою счастливую Долю и такую же для своих детей, мужик плевал на ладони и заносил топор над очередным деревом.

Всему есть начало и конец, наступил час, когда Словен и Хазар решили, что плотов достаточно. Несколько человек во главе с Огулой переправились на другую сторону, потом обратно, проверяя, насколько сносит течение и как там. Их встретили напряженно. Парни только пожали плечами: степь как степь, ничего примечательного. Перелески, которые на горизонте сливаются в одно целое, дымов не видно, людей поблизости нет.

Было решено с рассветом начать переправу. На другой стороне одиноко горел костер, там Огула еще с тремя ждал остальных.

Наступил последний вечер. Словен с Хазаром и Русом принялись обходить костры, у которых сидели люди. Хотя день назавтра предстоял трудный, никому не спалось. То тут то там возникали разговоры о будущем, но Словену совсем не нравилось, что разговоры эти были радужными. Обозники мечтали. Рус дивился:

– Почему ты не хочешь, чтобы люди мечтали? Это дает силы пережить трудности.

– Я не хочу, чтобы они за мечтами забывали о самих трудностях.

– Ты не прав, – горячился младший брат. – Если думать только о том, что предстоит тяжелого и опасного, то и в путь пускаться незачем, упадешь за первой же балкой.

Хазар расхохотался:

– Словен, а ведь он прав! Если ты станешь запугивать людей тем, как там опасно и плохо, сколько чудищ поджидает за каждым кустом, то они будут шарахаться от этих кустов и увидят чудищ там, где их вовсе нет!

Словен и сам чувствовал, что слишком старается застращать обозников.

Поспорить не удалось, уже показались первые звезды, а значит, Тимар отправился в свой шалаш на беседу с богами. Что-то ему скажут? Но все чувствовали, что, даже если боги запретят переходить Непру, они скорее пойдут против воли богов, чем отступят от своего!