Князь Пушкин

Как бы то ни было, но мои опасения оказались напрасны. По крайней мере, по двору на корде лошади резво бегали. Единственное, так это первые минут пятнадцать коняшки в собственных ногах путались, как только что рожденные жеребята, которые учатся ходить и бегать. Но Григорий Фомич успокоил меня, сказав, что поначалу так и должно быть, а в дальнейшем лошади привыкнут к наличию артефактов.

— Григорий, в ларце ещё аурум остался. Давай мы для тебя перл укрепляющий здоровье сделаем, — предложил я кучеру.

— Так у меня же одежда тёплая, — попытался возразить кучер. — Зачем мне ещё и здоровье укреплять.

— Чудак-человек, — чуть не рассмеялся я. — Заболеть и в бане можно. Достаточно того, чтобы рядом с тобой кто-то хворый побыл. Не заметишь как и сам его болячку подцепишь. А так, глядишь твой здоровый организм и сам болезнь не воспримет.

— Ваше Сиятельство, а ты точно на чиновника обучался в Царском селе? — прищурившись посмотрел на меня Гришка, словно пытался рассмотреть во мне как минимум колдуна. — Уж больно ты на дохтора похож, когда так балакаешь.

— Ты когда про лошадей говоришь, я тоже половины не понимаю. И что теперь? Хочешь умнее стать, так книги полезные читай, а не лубки на почтовых станциях да в харчевнях разглядывай.– Осадил я Григория Фомича. — Мне здоровый, соображающий в лошадях кучер нужен, а не сопливая размазня на козлах.

— Прости, барин, но я не спору ради заговорил про дохтора, — потупился Гришка, надевая на шею медальон с изумрудной жемчужиной внутри. — Просто, вдруг аурум кому поболее меня нужон, а ты его на меня извёл.

— Не переживай. Нужно будет — ещё найдём, — успокоил я кучера. — В конце концов, что я за князь такой, если мои люди будут более хворые, чем лошади.

* * *

Четверо инвалидов ко мне заявились под вечер. Я в окно видел, как они слезали с телеги, которая их привезла, и стаскивали с неё мешки со своим скудным скарбом, накопленным за годы долгой солдатской службы.

— Григорий, встреть служивых, — крикнул я, распахнув окно, — И во флигель их засели.

— Иду, барин, — отозвался кучер откуда-то из темноты конюшни.

Флигелёк в купленном мной доме пусть и не слишком велик, но с десяток человек там легко смогут перекантоваться. Слуги Пещурова помещенье промели, отмыли, а лавки там ещё от прежних хозяев остались. Опять же, две избы рубленые недалеко стоят. Сейчас их дворня Пещурова заселила, и вроде все довольны.

С Григорием мы договорились. Сейчас он пойдёт устраивать инвалидов и на своём мужицком языке, узнает у вояк, кто есть кто. Так-то мне бы пара — тройка устроителей караванов совсем бы не помешала. У купцов этим либо сыновья занимаются, либо очень доверенные приказчики, а мне выкручиваться приходится.

Это только со стороны кажется, что организовать перевозки по местным дорогам — дело не затейливое. Как бы не так. В караване должен быть глава, которому все остальные подчиняются. Он и место для лагеря выберет, и всеми остановками на отдых поруководит, и питание организует. Заодно и охрану вздрючит, если есть за что.

Причём, вовсе не важно, будет ли он, как савраска вдоль телег бегать, либо со своей культей, усядется сверху воза и станет указания раздавать — главное смысл и результат.

Вот на это я и отрядил Григория, чтобы он инвалидов проверил. Может способен кто из них к обозному искусству. Оно с виду простым кажется, а на самом деле — нет. А мне такие люди крайне нужны.

— Сашка, ты чего чудишь? Видел в окно, как к тебе калек на телеге привезли, — ввалился в зал Пётр Исаакович, как и положено, благоухая яростными запахами перегара, — На кой хрен они тебе сдались?

— Пётр Исаакович, потрудитесь на будущее выходить в общие помещения в приличном виде, — холодно процедил я, глядя на опухшее лицо дяди, на котором даже глаза с трудом угадывались, — Вы теперь КНЯЗЬ! — попытался я вбить ему в мозг эту несложную мысль, — В противном случае я вам откажу в использовании общего дома Ганнибалов, чтобы его не позорить.

— Да я… — задохнулся Пётр от обуревающих его чувств.

— Уймись! Правильно всё тебе Александр сказал, — послышался из дверей голос его брата, — Но и у меня, Александр Сергеевич, к тебе вопросец будет. Мы же точно вскоре с кем-то повоюем?

— Ты на Петра глянь, — поморщился я, пока ещё не понимая, как мне укротить эту необузданную пару Ганнибалов, которые уже на всю губернию прославились, — Сам как считаешь, мне можно на такого воина надеяться?

— А что я… Мошка́летает, мы же по покосам проехались, — чисто по-детски попытался оправдаться Петруха, — Вот и набило мне под глаза.

— Допустим, — не стал я его разочаровывать сразу, — Может, и мозг мошка́выела? — поинтересовался я обманчиво мягко, — А вдруг я бы тут с барышней сидел, и ты, пропитый напрочь, в одних подштанниках в обеденный зал вваливаешься. Тут тебе что — кабак? Так там таких забулдыг ещё с вечера под зад выпинывают. Может ты не понял ещё, Пётр Исаакович, но у нас тут Княжеский дом. Не обессудь, но тебе придётся здесь вести себя прилично, либо ищи себе другое место жительства, чтобы нас не позорить.