Князь Олег

Олег покачнулся. Сколько раз он слышал эти волнующие слова от своих жен и наложниц! Сколько раз он надеялся на чудо и ждал только одного — сына! Но боги словно нарочно решили испытать его мужской дух и каждый раз дарили ему только дочерей! Дочь от Рюриковны, Ясочка, две дочери от Экийи — две кареглазые смуглянки, старшая из которых получила имя Вербочка, а младшая пока всеми любовно зовется Ласточка, были желанными детьми, и Олег их любил жалостливой заботливой любовью. Олег-отец не знал, как надо воспитывать дочерей, и полагался во всем на друидов, которые воспитывали княжеских дочерей в соответствии с языческими традициями и нравами племени русичей. Иногда в эти традиции и нравы вторгалась Экийя с мадьярскими обычаями и вносила путаницу и нелепицу в празднества. Но, как выяснилось позже, мадьяры обожествляли те же силы, что и русичи, и славяне. Так, силам неба мадьяры поклонялись весной и красили волосы в синий цвет только раз в году, а славяне и русичи обожествляли синий цвет перед каждым тревожным событием, перед боем с врагом и сил у неба просили постоянно, каждые три недели молясь Перуну и Святовиту, пребывавшим на небе. Скотьему богу Велесу и славяне, и русичи, и мадьяры поклонялись тоже ежемесячно, но особенно успешными считали свои молитвы и жертвоприношения, если они свершались в полнолуние. Что же касается богов любви, то Леля и Радогоста или Усладу славяне, мадьяры и русичи почитали с особым, подобострастным порывом, который выдавал стремление всех народов — обладать любящей и любимой душой. Но все ли люди вымаливали у своих богов удачу в любви? Ох как в это не верилось! Ох как часто приходилось довольствоваться тем, что боги посылали своим просителям, требуя взамен смирения и терпения!

Наследника у Олега не было, а многочисленные дочери, рожденные от прекрасных наложниц, не вызывали у него и тени любви, ибо это были дети всего лишь хмельных ночей. Олег презирал себя, но не мог изменить порядок жизни князей и своей любимой дружины, где на первом месте были веселые пиры с наложницами, ибо удачных походов его дружина знала столько, сколько ни одна другая дружина русичей…

— Ты так долго молчишь в ответ на мою весть, великий киевский князь, что я готова удалиться… — тихо проговорила Аранда, с тревогой вглядываясь в сумрачное выражение лица Олега.

— Это твое первое дитя? — сухо спросил Олег, немного отстранясь от нее.

— Да! — порывисто ответила она, и он почувствовал, что она не солгала.

«Если я поступлю с ней жестоко, боги ответят тем же моим дочерям, а я хочу добиться для них многого!» — угрюмо подумал Олег и властно протянул руку к Аранде.

— Я приму твоего ребенка, когда он появится на свет, и возьму тебя в третьи жены, — сказал он наконец и поцеловал Аранду в голову. «Только роди мне сына!» — с горькой надеждой подумал он, но крепко обнял красавицу иудейку.

С этой минуты Олег вдруг почувствовал, что его душа раздробилась на несколько частей и каждая часть рвется к своему уголку: одна часть души его затосковала вдруг по Ясочке и ее матери, Рюриковне; вторая часть вдруг почувствовала: что-то неладное с Экийей, Вербочкой и Ласточкой; третья часть тянулась к молодой страстной иудейке, а четвертая — к многочисленным делам князя-купца, предводителя огромного войска и главы государства, живущего так долго вдали от него. «Я очень похож на этот разветвленный жизнью кедр!» — усмехнулся Олег самому себе и, не отстраняя от себя Аранду, грустно попросил:

— Найди мне какое-нибудь крепкое одноствольное, прямое дерево, которому я буду молиться за наше с тобой счастье!

Аранда задумчиво склонила набок голову, немного подумала, а затем улыбнулась своей чарующей улыбкой и торжественно предложила:

— Ходи в синагогу Саркела! Молись там! Все наши мужчины молятся за благополучие своих семей только там!

— Я знаю, — грустно ответил Олег и поцеловал ее в лоб. — Но я здесь у вас не один, а со своей дружиной, а моя дружина…

— Но ты ее предводитель! Ты должен ее вести за собой во всем! — напористо провозгласила Аранда.

— Это у вас хакан истинный предводитель во всем, а у нас сильны другие традиции, и я не могу их нарушить, ибо слишком сильны духи тех богов, которым мы поклоняемся издревле, — твердо ответил Олег и быстро добавил: — Не надо учить меня вашему иудейству. Я вчера долго беседовал с вашим хаканом. Я признаю мудрость ваших законов, признаю силу Торы; наверное, она действительно является книгой книг, но ни мои воеводы, ни мои дружинники не примут всего этого. Наша вера у них не просто на языке. Она у них в сердце, в душе. И поэтому я буду молиться Святовиту, Перуну, Велесу, Радогосту и Сварогу, чтобы все, что меня окружает и радует, не разрушилось никогда! Именно поэтому для моей молитвы и для моих жертвоприношений мне нужно крепкое, сильное, единоствольное дерево! Найди мне такое дерево, Аранда! — требовательно попросил Олег, выдерживая ее жгучий взор.