Князь мертвецов

— Погодите! Ваше светлость, не торопитесь так! — взмолился тот. — Ежели обидел чем — душевно извиняюсь, не со зла, а все от того же волнения! Убытки-то какие, убытки! И в деньгах, и в репутации! Только на вашу помощь и уповаем! Расследовать — это ж ваше прямое дело, можно сказать, Кровное! А мы за потраченное время заплатим, честь по чести, мощной тряхнем — не поскупимся! Самим вам не надобно, так у вас же эта… рыжая красавица!

Гунькина Митя, конечно же, не видел, но был совершенно уверен, что сейчас господин секретарь Урусову подмигнул.

— Еще и болеет, я так понимаю? Вот найдете наше железо, и свозите ее на воды, да не в Кисловодск, а в Баден-Баден!

Опять наступило молчание, а потом Урусов ошеломленно переспросил:

— Раиску на воды?

— Ну, или ожерелье своей Раисе купите, колечко…

— На хвост?

— Почему на хвост?

— Э-э, господин Гунькин… Раиса — это рысь. — смущенно протянул Альшванг.

— Какая еще… рысь?

Митя отпрянул от двери и прикусил кулак, изо всех сил стараясь не расхохотаться в голос…

И поперхнулся, когда вокруг его щиколотки стремительно обвилось что-то скользкое и сильное, как удав.

Глава 8. Повелитель лоз

Митю в один миг перевернуло вверх ногами и вздернуло к потолку.

Туда… Сюда… Мимо в полумраке медленно проплыла деревянная стенная панель, перила лестницы… Митю качнуло обратно…

В поле зрения вошли щегольские ботинки…

— Гляжу, вы у нас тут с прошлого раза совсем освоились, чувствуете себя как дома, господин Меркулов-младший? — прошипел тихий, завораживающе прекрасный, и одновременно жуткий голос, и…

Перед Митей присели на корточки, ухватили за волосы и вздернули ему голову. Точеное лицо альва оказалось напротив и выдающийся, как у всех Альшвангов, нос едва не ткнулся Мите в глаз.

— Или рассчитываете на еще один труп? — на губах альва расцвела прекрасная до боли в сердце и такая же чудовищная улыбка. Наверное, на островах Туманного Альвиона так улыбаются Те, Кто Приходит Из Тумана, входя в дома, оставшиеся без защиты на Самайн, в ночь Дикой Охоты. В это улыбке была вся красота мира. И вся его жестокость. От этой улыбки веяло… смертью — мучительной и неотвратимой.

То есть, чем-то привычным и родным!

Митя стряхнул оцепенение перед очарованием носатого альва и… схватил его за плечи!

Оттолкнулся изо всех сил, так что взлетел как на качелях — его пронесло над перилами, над провалом первого этажа… Качнуло обратно… Митя извернулся, мышцы протестующе взвыли от боли, сквозь зубы вырвался задушенный стон…

Дотянулся до обвившейся вокруг ног лозы и… сжал ее в кулаке.

Лоза… умерла. Рассыпалась в прах, лишь пыхнуло облачко серой пыли. Митя плюхнулся на пол приемной, прямиком на оброненный пакет с одеждой — оберточная бумага негромко захрустела.

Альва откровенно передернуло, он крупно сглотнул, будто подавляя тошноту, с губ его сорвалось почти змеиное шипение, и он бросился к Мите.

Длинные, уложенные в продуманном беспорядке волосы взвились вокруг головы серебристым облаком… и потянулись к Мите, на лету вытягиваясь в бледно-серебристые ивовые ветви.

Банг! Альв на мгновение замер, получив свертком с одеждой в физиономию. Сверток стукнул его по носу и ляпнулся на пол. Расширившиеся от изумления глаза тут же злобно сузились — и на Митю ринулся целый пучок ивовых ветвей, переплетающихся налету.

Митя метнулся в сторону и с разгону врезался в украшающий прихожую декоративный столик. Столик с размаху грохнулся об пол…

Не грохнулся. Мгновенно расцепившиеся ивовые лозы поймали его у самого пола и аккуратно отставили в сторону. Еще одна лоза придержала Митю за плечо, не позволяя с шумом врезаться в стену.

— Тиххххха! — зверским шепотом выдохнул альв. Изящные заостренные уши его зашевелились, ероша серебристые волосы. Вытянувшись в струнку, альв прислушивался к слабо доносящимся сквозь закрытую дверь голосам.

— Не хотите, чтоб ваши родичи меня тут застукали? — прошептал в ответ Митя.

Вместо ответа альв толкнул воздух ладонью навстречу Мите! Невесть откуда взявшаяся ивовая ветвь захлестнулась вокруг Митиной шеи и попыталась придушить. Митя вцепился в нее обеими руками, рассыпая в прах.

— Я понял — вы не хотите, чтоб родичи застукали вас!

— Я хочу знать, что вы тут вынюхиваете, сыскарь!

— Я не сыскарь! — оскорбился Митя. Вот так он и знал — стоит хоть один раз ввязаться в расследование… А если уж и не один…

Новая лоза вынырнула сзади. Метнулась со скоростью атакующей гадюки и… впилась, тоже как гадюка! По шее и щеке мазнуло острой болью. Митя перехватил ветку — ладонь точно в кипяток окунули! Влажная и скользкая, будто покрытая маслом, ивовая лоза все равно рассыпалась, но на ладони остался вспухший рубец.

Глаза альва сверкнули торжеством и…

— Что… вам… здесь… надо? — он принялся быстро-быстро пинать воздух ладонями…

Жгучие лозы ринулись на Митю со всех сторон!