Князь лжи

Кроме того, в самой их борьбе зло становилось добром и наоборот – так, что уже невозможно было отличить, где тьма, а где свет. Конечно, люди почитали Богов Света как всесвятых и всеблагих, однако именно громовой жезл Осолагбора расколол материк надвое, из-за чего образовалось Выплаканное Море, и иссушил Страну Хрустальных Городов, превратив ее в Хеплитскую пустыню. Другой бог, Салург, наслал на землю великий дождь, уничтоживший почти все живое – только для того, чтобы умертвить хуриджаров, огненных демонов, рожденных от брака Земли и Ада. Судьбы простых смертных заботили Богов Света меньше всего, когда они использовали свое оружие против темных бессмертных. Даже в легендах, которые включены гешскими жрецами в каноны (не говоря уже о тех, что отринуты и признаны еретическими) – даже в них боги предстают зачастую самыми обычными убийцами, кровосмесителями, клятвопреступниками и ворами.

Имена Последовавших за Черным Светилом были преданы забвению. Поверженные враги, желавшие на заре времен разрушить мир для того, чтобы отомстить Солнцу, превратились в пугалку для богобоязненной паствы. Последовавшие стали Последышами, а Лицемер и Истязатель – персонажами детских считалок и страшных сказок. Кроме того, их имена использовали, когда хотели выругаться более-менее цензурно.

…Эдрик думал о богах потому, что до сих пор не решил еще, как относиться к своему спутнику. Боги поделили все, что есть, на черное и белое, и в этом мире Льюис Телмарид, безусловно, был чудовищем, заслуживающим самой мучительной смерти. Но Эдрик не жил в черно-белом мире. Как действовал бы он сам, окажись он в ситуации, аналогичной той, в которую попал Льюис?.. Идеальный выбор между Добром и Злом существовал лишь в рамках гешской религии, которая сама являлась лишь средством контроля, позволяя богам и их слугам держать в подчинении безропотное людское стадо. На практике, однако, и боги, и их жрецы менее чем кто-либо стремились следовать идеалам, которые они сами же и провозглашали. Этим доказывалась та очевидная истина, которую исповедовала Школа Железного Листа: нет ни добра, ни зла вне человеческого воображения; выбор всегда происходит не между абсолютными величинами, а между относительными; каждый сам определяет, кто он есть, насколько силен или слаб. Непреклонная воля, с которой Льюис Телмарид шел к намеченной цели, по-своему импонировала Эдрику: в рамках его собственных представлений воля, внутренняя сила, сила духа и была той единственной ценностью, которая определяла все остальное. Мир, в котором жил Эдрик, не раздирался надвое бесконечной борьбой добра и зла, не расщеплялся неразрешимым противоречием между «должно, но не хочу» и «хочу, но нельзя». Мир Эдрика был целостным, тяготевшим к единому центру, и этим центром было чистое «я», освобожденное от всех влечений и качеств. Воля – вот та сила, которая исходила от «я», и позволяла ему проявлять себя в поступках, не привязывая себя ни к чему, действуя непреклонно, свободно и бесстрастно.

Поэтому в мире Эдрика Льюис Телмарид не был чудовищем. Там вообще не было ни праведников, ни негодяев. Там были враги Эдрика и союзники Эдрика, слабые и сильные, рабы богов и те, кто пытался следовать собственной дорогой. Только тот, кто обладал внутренней силой, мог стать Эдрику другом или врагом. Тот же, кто собственной волей не обладал – с точки зрения Эдрика Мардельта, не существовал вовсе.

Такой вот незатейливой философии он придерживался.

* * *

Их попытались задержать у Бисариха – торгового городка, расположенного там, где начинался самый южный караванный путь, ведущий от оживленных городов Речного Королевства к океанскому побережью. Здесь от Велаты отделялся ее рукав, впадавший через пятьдесят миль в Горькое Озеро. Проток – быстрый и бурный; и поскольку Эдрик и Льюис не собирались соваться в город, им пришлось воспользоваться бродом. У брода, однако, их ждали: полсотни солдат, спешно выведенных из крепости Агимор, что прикрывала Бисарих с запада, и чародей Хаздор Киправельт, комендант этой самой крепости.

Хаздор – сорокапятилетний мужчина могучего телосложения, облаченный в посеребренные доспехи, уверенно восседал на крупной пегой кобыле. Перед ним расположилось полтора десятка лучников, а перед лучниками – мечники и копейщики. Хаздор прибыл на берег буквально за несколько минут до того, как там появились беглецы. Об их приближении он узнал слишком поздно и организовать полноценную засаду просто не успел.

Когда Эдрик и Льюис выехали из леса к рокочущей реке, стрелки уже приладили стрелы и натянули тетивы луков, до предела. Солдаты двинулись к всадникам, собираясь взять их в полукольцо.

– Ручаюсь, по нашему следу скачет еще полсотни, – не поворачивая головы, беззаботно обронил Эдрик.

Льюис молчал, яростно сверля глазами подступавших солдат. Их было слишком много, чтобы Игра, магия или собственный клинок могли помочь ему. Так глупо попасться!.. И когда? Когда они уже почти вырвались из Речного Королевства, когда конечная цель пути стала близка, как никогда ранее…