Князь из будущего. Ч. 1

— Не приводил я обров, — заныл Сегеня. — А живу я у гор, на заимке. Нет у меня старосты никакого.

— Как же тебя в такую даль занесло, парень? — сочувственно спросил его боярин.

— Так обры пришли. Бежал я.

— Кто тебя знает? Где твой род? Как отца зовут? — впился в него взглядом Горан.

— Род мой у самых гор, владыка Вуйк у нас главный. А отец мой умер давно, от лихоманки сгорел, когда я совсем малой был.

— Вуйк, говоришь, — задумчиво сказал Горан. — Ошибся ты, парень. Владыка тот полгода уже, как помер. Ну, сам все расскажешь, или огнем прижечь?

— Не знал я боярин, в лесу ведь жил, — завыл Сегеня. — Да меня все знают, кого хочешь, спроси!

— Кого спросить? Имена! Весь какая? — впился в него взглядом Горан. — Что замялся? Придумываешь, парень?

— Испанский осел, боярин? — деловито спросил палач. — Или сразу на дыбу и клещами его? Я нежно, как бабу. Не покалечу даже.

— Не надо на осла, — сказал после раздумий Горан. — Время только терять. На дыбу его вздень. Темнит он.

— Писаря звать? — снова спросил палач, когда Сегеня висел на дыбе, с хрустом вывернув руки за спиной. Парень подвывал от страха и боли. Того и гляди, руки из суставов выскочат.

— Зови, — кивнул боярин. — Чую я, мы сейчас много чего интересного услышим.

Дальше все было, как в кровавом тумане. Боль, боль, боль, боль… Только боль и была в нем. Боль дикая, невыносимая, страшная. Сегеня говорил взахлеб. Говорил все, что знал и даже то, что, казалось, уже давно забыл. Он очнулся от того, что на него выливали одно ведро воды за другим. Все тело нестерпимо ныло от ожогов и кровоточащих ран, оставленных клещами. Он со стоном открыл глаза. За столом сидело двое. Помимо боярина Горана за ним расположился молодой парень с длинными усами и голым подбородком. Чудно, подумалось Сегене. Бороды нет. Не то сам князь пожаловал.

— Точно он? — спросил князь.

— Обижаешь, княже, — прогудел Горан. — По всем правилам дознание вели. Три раза пытали под запись, а потом допросные листы сверяли. Не оговорил он себя. Слово в слово все совпадает. Не может человек на пытке не завраться. Все, как ты учил. Вот записи, читай сам.

— Не надо, верю, — ответил князь и обратился в Сегене. — Так ты Буривоя зять? Родней, значит, мне по жене будешь. Что ж ты сволочь, наделал? За кусочек власти тысячи людей погубил ведь!

— А ты меня не учи, — просипел Сегеня, который совершенно отчетливо понял, что это конец. Не жить ему теперь. — Ты-то сам за свою власть сколько людей сгубил? Чем ты лучше меня, приблуда безродная?

— Ишь ты, какой говорливый у меня родственник! — с веселым недоумением сказал князь. — Кто у нас отработал его?

— Жупанство Моимира, седьмая волость, государь. Староста Ступка.

— Наградим, — кивнул князь. — При всем честном народе наградим. Собирай-ка уважаемых людей. Будем эту мразь всеми судить. У нас давно уже колья у капища пустые стоят. Морана свою жертву должна получить. Кстати, Горан, а ты к кочагирам за моей тещей послал? Она оказывается, в том селении была, откуда я только что вернулся.

— Послал, государь, — кивнул Горан. — Да только, думаю я, ушла она. Хитрая стерва. Нюх, как у собаки охотничьей.

— Ушла, говоришь, — сказал князь. — Может, и ушла. Да только розыск не отменял никто. Пошли-ка эстафету с приметами, и награду объяви.

— Да что в ней такого, княже? — удивился Горан. — Баба и баба.

— Да, может, и ничего, — задумчиво сказал Самослав. — Только сердце у меня не на месте, понимаешь? А я своему сердцу верю. Пока оно меня не подводило. Если бы мы это крапивное семя вовремя извели, то война совсем по-другому пошла бы. А то ты сам не видишь. В нашем деле, Горан, мелочей не бывает. Врага под корень сечь нужно, чтобы даже травинка из того корня не отросла. Упустил человечка, а он злобу на тебя точит. Сидит, и думает, как бы половчее тебе нож в спину вогнать. Чуть расслабишься, и зарежет во сне. Так что, не ослабляй хватку, боярин.

— Сполню, княже, — склонил голову Горан.

— Слово и дело, — выдохнул Сегеня, почувствовавший надежду. — Слово и дело.

— Что-о? — повернулись к нему изумленные мужи. — Ты что сейчас сказал?

— Жизни прошу! — с неистовой надеждой смотрел на них Сегеня. — Представлю вам и Чеславу, и дочерей ее. Только жизнь сохраните. Я знаю, где они прячутся.

Горан растерянно посмотрел на князя, но тот медленно покачал головой.

— Кто единожды предал, тому пощады нет. Тем более, такому, как ты. Свою ведь собственную жену готов на смерть привести. Страшный ты человек, Сегеня. Найдем их и без тебя. Может, и впрямь я на воду дую. Баба ведь простая.

— Ты ведь не ответил, — с ненавистью сказал Сегеня. — А мне все равно умирать, так хоть знать буду. Так чем ты лучше меня, сволочь?

— Чем я лучше тебя? — переспросил Само, жестом остановив Горана, который начал угрожающе вставать из-за стола. — Видишь ли, в отличие от тебя, у меня получилось.

Глава 13

Три месяца спустя. Империя