Князь Игорь. Витязи червлёных щитов

Ждан чувствовал левой ногой правую ногу князя. Порою посматривал на него. Как он? Владимир был спокоен, ни один мускул не дрогнул на его мужественном, красивом лице. Он внимательно всматривался в тёмную лавину, что со стороны солнца накатывалась, как грозовая туча. Но князь молчал. И все понимали - ещё не время!.. Уверенность Владимира, его выдержка передались лучшим мужам, тысяцким, воинам. И все неторопливо, но уверенно, грозно двигались навстречу той тёмной лавине, которая неотвратимо накатывалась на них.

Но вот противники сблизились на два полёта стрелы и остановились.

От половцев стремительно вырвались несколько сотен лучников - выпустили по стреле. Им ответили русские стрельцы.

Кто-то упал в траву. Заржал от боли раненый конь. Бой завязался. Половцы пошли в наступление.

У Ждана слева - князь Владимир, справа - бывший смерд из Глебова Ивашка, который полюбился князю и тот взял его гриднем в свою дружину. Это был сильный, как медведь, на вид немного неуклюжий, но в действительности проворный и острый умом боец. Ждан вместе с ним и ещё несколькими приближенными воинами по наказу Шварна должны были охранять князя в бою. С другой стороны это делали опытные воины во главе с самим тысяцким Шварном.

Как только лучники вернулись в свои ряды, Владимир Глебович опустил забрало своего шлема.

- Копья к бою! Вперёд!

Ждан крепче сжал копье, тронул коня. Через его голову пронёсся рой стрел, что встретились в воздухе с половецкими. Ждан пригнулся. Две-три вражьих стрелы клюнули в щит и упали наземь. Его не задели. А кто-то вскрикнул, кто-то с грохотом упал коням под ноги, оборвалась чья-то жизнь.

Ждан краем глаза увидел, как с одной стороны Шварн, а с другой - Ивашка своими длинными копьями-ратищами целятся не в своих прямых супротивников, а в тех, кто может столкнуться с князем. И он тоже повернул своё копье чуть влево, целясь в половца, который мчался прямо на князя.

Грохот от столкновения сотен коней, копий, щитов на миг оглушили Ждана. Однако он не терял из вида половца, метившего в князя, и направил острие копья ему в грудь. Сильный удар едва не вышиб Ждана из седла, но он удержался. Зато противник взмахнул руками и упал навзничь, ломая древко копья, пронзившего его насквозь.

Ждан выхватил меч, рубанул по занесённой над ним сабле. Вторым ударом расколол деревянный шлем ещё одного кочевника - и тот с воплем упал на гриву коня.

Князь Владимир со своим полком всё глубже врубался в боевые ряды хана Турундая, наводя ужас на его батыров. Закованные в латы, кольчуги и железные шлемы переяславцы могучим клином раскололи орду пополам.

Ни Турундай, ни другие ханы, ни рядовые вояки-половцы не ожидали от урусов такого мощного удара и натиска. Рассчитывали сразу перебить хребет русского войска. А вышло наоборот: их головные отряды были остановлены, а оба крыла, вместо того, чтобы окружить урусов, сами оказались перед угрозой уничтожения.

Не прошло и получаса, как половцы дрогнули, подались назад, начали отступать. Напрасно Турундай ругался, угрожал - никто не обращал на это внимания. Батыры разворачивали коней и, объятые ужасом, скакали в степь.

Владимир гнался за ними до полудня - рубил, колол, брал в полон. И только когда кони устали совсем, прекратил погоню и повелел отступить к Орели.

Добыча была большой - почти тысяча полонённых, оружие, одежда, кони… Но не в добыче суть, а в победе, ощутимой победе. Владимир почувствовал себя счастливым и на радостях послал к Рюрику и Святославу сразу трёх гонцов. Оповещал о разгроме Турундая и просил поспешать на помощь, ибо к утру возможен приход самого Кобяка.

4

Встреча Турундая с Кобяком оказалась малоприятной для старого хана. Кобяк не посчитался с тем, что тот его тесть, и при войске, на виду у всех, схватил его за грудки, с силой начал трясти.

- Старый осел! Скольких воинов потерял! Сам сраму набрался и мне его доставил! - Кобяк по природе своей был неистов в ярости, а теперь, донельзя раздражённый несчастливым началом похода, от гнева совсем остервенел. - Хотя бы одного полонённого захватил, чтобы узнать, кто из уруских князей пришёл на нашу землю и с какими силами! Так ведь ни одного! Хотя бы немощного какого или раненого… О горе мне!

Турундай порывался что-то сказать в оправдание, но с его сухих запёкшихся губ срывалось лишь невнятное бормотание.

Наконец Кобяк отпустил его, и Турундай прохрипел:

- Это князь Владимир Переяславский… Я сам видел его хоругви.

- Какие же силы при нём?

- Тысячи четыре, не больше… Я думал его раздавить, как муху… А вышло…

- Думал, думал, - передразнил его Кобяк. - В военном деле умение нужно иметь! Да разума хоть малость! А ты полез на рожон, как глупый ишак!

В разговор вмешался хан Содвак.

- Напрасно так ругаешь тестя, хан. Мы все были уверены, что одним ударом погромим урусов. Но военное счастье склонилось на сторону Владимира. Но если поспешить всей нашей силой, то можно догнать урусов. Перегруженные добычей, они далеко не ушли. Я уверен, урусы не ускользнут из наших рук.