Князь Ярослав и его сыновья

– У шведов уже не было конницы. – Чогдар позволил себе улыбнуться. – Сын моего анды Сбы… Федор еще на рассвете угнал табун.

– Получается, что он все предусмотрел, учитель?

Вопрос относился к Субедей-багатуру.

– Полководцы делятся на тех, кто побеждает силой, и на тех, кто побеждает головой, – неспешно, как всегда основательно подумав, сказал старый воин. – И вторые куда опаснее первых. Глаза Невского смотрят сейчас на Запад. Надо все сделать для того, чтобы у него не было причин оглядываться.

– Поясни свою мысль.

– Князь Ярослав, отец Невского, предлагает поставить в наши войска добровольцев. Русичи – отважные и умелые воины и по доброй воле будут сражаться еще отважнее. Особенно если мы поручим запись добровольцев самому князю Ярославу.

– Я не доверяю побежденным.

– А русские князья не доверяют друг другу. Вбей клин между ними, и они тут же обвинят князя Ярослава, что он переметнулся на нашу сторону.

– И мы сможем спокойно продолжать поход на Запад, добивая убегающих половцев. – Бату в упор посмотрел на Чогдара и неожиданно улыбнулся. – А ты останешься здесь.

На бесстрастном лице Чогдара не дрогнул ни один мускул, хотя он понял, что этим Бату приговаривает его к смерти. К особо мучительной казни, которой подвергали только представителей знатных монгольских родов, чью кровь нельзя было проливать. Им просто ломали хребет, как сломали его старшему сыну самого Чингисхана Джучи. Отцу Бату-хана.

– Я повинуюсь, мой хан.

– Повелеваю тебе честно и отважно служить князю Невскому. Но при этом всегда помнить свои собственные слова: «Я родился и умру монголом».

– Служить двум повелителям?

– Одному, – сурово поправил Бату. – Монголы не повелители твои, а братья по крови.

– Но мой анда – русский витязь, а побратимство предать невозможно…

– Учитель, объясни этому бестолковому, что он должен делать! – с раздражением сказал Бату.

И вновь Субедей-багатур основательно поразмышлял, прежде чем говорить.

– Ты должен всем своим опытом, знаниями и саблей служить князю Александру Невскому. Ты должен помогать князю Ярославу во всех его разумных делах и поступках. Ты должен склонить князя Александра…

– У Невского – свои заботы, – перебил Бату. – Сначала – Ярослав.

– Ты должен склонить князя Ярослава добровольно, без повеления Бату-хана, прибыть в ставку с изъявлением покорности, – невозмутимо продолжал Субедей-багатур. – Ты должен без промедления сообщать нам о всех сговорах, действиях и слухах, которые могут осложнить нашу благосклонность к Невскому или его отцу. Все ли ты понял как надо?

– Я понял все, но пока не знаю как. В моем подчинении только русская челядь.

– Хан повелел заменить татарских переписчиков на баскаков. Они будут следить за набором добровольцев и переправлять их к нам. Сведения будешь передавать через их людей. А чтобы они немедленно исполняли твою волю, покажешь им знак своей власти.

С этими словами Субедей-багатур достал золотую пайцзу и протянул ее Чогдару.

3

С того дня как Чогдар уехал вместе с Бурундаем в ставку Батыя, Ярун не находил себе ни места, ни занятия. Прожив достаточно времени вместе со своим побратимом хотя и на территории бродников, но в непосредственной близости от татар, он хорошо знал как их обычаи, так и их беспощадную жестокость. Чогдар нарушил не только обычай, но и закон, перейдя на службу к покоренному врагу, что рассматривалось как измена. За это во всех случаях предполагалась смертная казнь, и Ярун не надеялся, что его другу удастся ее избежать. Их прощальный разговор до сей поры звучал в его ушах. Может быть, потому, что был очень кратким даже для сдержанного монгола.

– Береги Сбыслава, анда.

– Скажи, что во всем виноват я. Я заставил тебя служить князю Ярославу.

– Береги Сбыслава. Если они узнали обо мне, они могут узнать и о нем. У них длинные руки.

Он не обнял своего друга и анду, а низко поклонился ему, точно уже шел на казнь.

А Ярослав донимал требованиями немедленно прислать к нему именно Сбыслава, которого жаждал наградить за подвиги в битве на Неве.

– Его уже наградил Александр. Как ты объяснишь две награды за одно сражение?

– Я имел в виду подарок. Просто подарок отца сыну, доказавшему свою доблесть.

– О том, что Сбыслав твой сын, знают только три человека. А твой старший сын умен и проницателен. Кроме того, там безопаснее. Подальше от татар.