Князь Демидов. Том XII. Часть 1 (Финал)

Огромный бальный зал был украшен сотней тысяч парящих свечей. Что-то мне это напомнило, но я никак не мог вспомнить, что именно… О! Теперь понятно, почему любовное зелье профукали. Толпа инспекторов поддерживала всю эту красоту в воздухе, вместо того, чтобы идти и искать наглых любовных преступниц. А возможно — и преступников… С чем чёрт не шутит? Надо бы провести показательную казнь Госпожи Фрезе специально для тех, кто скрывает оставшиеся пузырьки. Ничто так не стимулирует совесть, как прилюдное получение по заднице!

Но вернёмся к украшению зала, ибо уж очень прелестно тут всё сделали.

Чуть ниже парящих свечей, восхитительными каскадами растянулись праздничные гирлянды. Переливаясь всеми цветами радугами, они создавали эффект яркого светового дождя.

И заканчивали прекрасную картину — высокие колонны, украшенные золотистыми тканями.

Не знаю, кто всё это придумал, но цветовая гамма идеально передавала осеннее настроение. Причём не ту раннюю сентябрьскую осень, с тёплыми солнечными деньками. И не позднюю ноябрьскую, когда начинались омерзительный дождь с промозглым ветром… А, нечто среднее.

То невероятное время, когда все деревья окрашиваются в золотистые, оранжевые и ярко-красные цвета. Всюду стоит запах опавших листьев и лёгкой сырости. Не мерзкий затхлый, а скорее — освежающий аромат улицы.

Да уж… И, с чего я стал таким романтичным? Неужели Терра так влияет?

— Давайте скорее! — прошептала Злова и сопроводила нас к небольшой группе столов, которые стояли отдельно от всех. Так вот она, какая — зона для VIP-персон.

Кстати, чуть дальше, с правой стороны от сцены расположилась ещё одна небольшая группа столов. Причём на каждом стояла золотая табличка с именами — видимо, для приглашённых гостей. Правда, никто не пришёл. Даже немного странно… Вроде, вполне достойное мероприятие даже для уровня столицы.

Основная масса студентов расселась за общими столами, которые были расставлены в виде огромной русской буквы «П». Не сказал бы, что свободных мест прям много. Хотя, возможно, мне лишь казалось, поскольку студенты активно общались и жестикулировали руками, создавая видимость мощной толпы.

— Вот! — Злова услужливо отодвинула стул для Машуни: — Развлекайтесь, а мне пора идти дальше.

— Погоди. — я взял богиню за руку и перешёл на шёпот: — Только что в комнате Госпожи Фрезе произошло нападение на Толика.

— Что⁈ — Злова с ужасом посмотрела на меня: — Как же это…

— Госпожа Фрезе накачала моего брата любовным зельем. Из-за этого инцидента… вашу Аллочку чуть не отлюбили прямо в коридоре.

— Господи… Аллочку⁈

— Ага. Сам в шоке.

— Кошмар… Как Анатолий Аркадьевич себя чувствует? — взволнованно спросила Злова: — Он в порядке?

— Да. Оставили его на девчат. Скоро отойдёт. В общем, как будет возможность — передай толстому песцу, что инспекция работает плохо!

— Обязательно передам. — кивнула богиня: — Но сперва мне нужно встретить наших особых гостей. Это не обсуждается!

— Естественно. — я отпустил Злову, и та поспешила удалиться из зала.

Очень надеюсь, что ситуация с любовным зельем больше не повторится.

— Садись, давай! — Машуня дёрнула меня за рукав: — Любимый мой…

— Ага. — я сел за стол и огляделся.

Из знакомых лиц увидел только Бардебигля с «Мисс Максимальная Скромность» и Великого Князя — Петра Михайловича Романова с юной смуглой красавицей. Младший брат моей фиктивной невесты приветственно улыбнулся, а затем кивнул мне. Пока не объявили начало фуршета — подниматься из-за столов нельзя. Таковы правила. Мне вообще пришлось внимательно изучить этикет, прежде, чем отправиться сюда. Триста страниц отборного усыпляющего чтива…

— Дорогие друзья! — на сцену, под бурные овации вышла Пуся в обворожительном серебряном платье: — Рада видеть вас всех на самом важном мероприятии осени. Долго говорить не буду… Ибо этим у нас, как вы знаете — занимается Госпожа Фёдорова.

По залу пробежался смешок: — Сегодня — волшебный вечер! Самое время хоть немного забыть об учёбе и насущных проблемах. Проведите это время с пользой! Не стесняйтесь общаться друг с другом. Ну, а теперь… Встречайте! Ректор нашего любимого Университета — Мавра Фёдорова!

Увы, на этот раз аплодисменты были очень прохладными и, я бы даже сказал — дежурными.