Князь Демидов. Том XI (СИ)

— Кажется, Настя упоминала, что её брата казнили, какие-то там ваши начальники. Сенат, или что-то типа того. — в голосе помощницы прозвучали едва заметные нотки грусти: — Кстати, а этот Тангейзер… Он сейчас, где?

— Понятия не имею. Но ходят слухи, что он — умер. Правды никто не знает.

— Зло всегда умирает. Это — хорошо. Однако, на место старого — всегда приходит новое. Это — плохо.

— Стоп. Это ты сейчас про меня? — возмутился я.

— Нет-нет. Что ты, золотце моё? Ты же у нас белый и пушистый эгоист. — хмыкнула Хихаль: — Но знаешь — я не собираюсь с тобой припираться. Просто на будущее — имей в виду, что оружие бездарей тебе нужно только в том случае, когда рядом работает Выключатель. И, знаешь, в чём главное отличие магии от бомбы?

— В чём?

— После детонации — бомбу нельзя остановить. — сухо ответила помощница: — Эти снаряды не просто так назвали «неконтролируемыми», не так ли?

— Ой, всё! Утомила. — я залез на четырёхметровый бетонный забор. Заунывыч начал пульсировать, когда мои ноги упёрлись в оплавленную колючую проволоку: — Прошу прощения… Не хотел. И, кстати — не сочти за наезд, но мне показалось, что тебе плохо в жаре?

Щупалка Заунывыча вылезла в районе моего локтя и устало кивнула.

— Хм-м… По тебе, во время дуэлей — удары по нескольку сотен килограмм прилетают. И ничего. А тут — просто огонь и горячая проволока.

— Жарко ему! Перегрелся он. — словно мамаша с синдромом гиперопеки, вступилась Хихаль.

— Разве дух может перегреться? — удивился я.

— Все духи первого ранга очень чувствительны к резким перепадам температур.

Хотя, по тому, как Заунывыч маялся — можно было догадаться.

— Век живи — век учись. — я потёр ладони друг о друга: — И ведь ни в одной энциклопедии про это не написано!

— Может быть, потому что никто не заходил с вертолимо на плече в пожарище с температурой под две тысячи градусов? — с ехидством произнесла помощница.

— Действительно… — согласился я. С такой твёрдой логикой было сложно поспорить.

Спрыгнув в небольшой подтаявший сугроб, я вновь увидел следы, которые всё так же неровно вели к ржавым металлическим дверям склада. Вряд ли Призрак смог уйти далеко. Наверняка рухнул, где-то внутри здания.

— Кстати, из вопросов не в тему. А, мы ещё не опоздали к трону и в твой каменный лес? — поинтересовался я, быстрым шагом приближаясь к выломанной двери.

— Ну… — Хихаль задумалась: — Насчёт трона — всё зависит от того, когда ваш космический божок начнёт атаковать. Громовержец, если он всё ещё жив — может прийти в любой момент. По сути, трон — это портал, который мгновенно перенесёт Громовержца на Землю… Ну, по крайней мере — так гласят легенды. Главное — активировать. А вот с лесом всё, куда сложнее… Чем позже мы туда попадём, тем лучше будет для тебя.

— Тем лучше, говоришь? Хм-м… — в голову вихрем залетел целый поток мыслей и идей.

— Мне не нравится, когда ты делаешь «Хм-м» таким тоном. Чего там опять напридумывал?

— Ты правда хочешь это услышать? — усмехнулся я.

— Естественно! Мне же интересно, что происходит в твоей «обители хаоса», которое ты с гордостью именуешь «головой». — с ехидством ответила Хихаль: — Если ты подумал, что я могу быть Настей из будущего… То мне страшно представить, что ещё может выдать твоя больная фантазия.

— Я всё же понял, кто ты.

— Неужели? Ну, вещай.

— На самом деле ты — древнее тёмное божество, которое обманывало меня всё это время. Ты хотела использовать, а затем кинуть меня, как только мы доберёмся до твоей точки силы. Однако, приключения укрепили наши взаимоотношения. А ещё я — милый и дружелюбный. В итоге, ты не хочешь расставаться, поэтому оттягиваешь момент всеми доступными способами. — гордо заявил я.

— Тебя Толик укусил?

— Нет.

— Скажи… Ты совсем дурак, или притворяешься? — обречённо вздохнув, поинтересовалась Хихаль.

— Сама подумай — ничего мне не рассказываешь. Темнишь. Не хочешь ехать в лес, хотя сама сказала, что там меня ждёт нечто важное.

— Сам подумай — как бы я смогла влиять на духов в сапспатиуме, будь я тёмным божеством? Думаешь, Локи мило общается со всеми в нашем измерении? Как бы не так. Его ненавидят и избегают. Оттого он и не любит телепортироваться. А ещё — злодеи всегда придумывают чёткую легенду. У меня же легенды нет. Я говорю тебе так, как есть. И, давай на чистоту… Ты-то милый и дружелюбный? Да ты хоть понимаешь, чего мне стоило убедить всех наших, что ты — не захватчик мира?! Вечно твои руки в крови… Вечно твою жопу несёт на приключения! И все вокруг только и делают, что пытаются тебя убить. А ты не хочешь с ними разговаривать. Не-е-е-ет! Демократия — это не про тебя.

— А я сразу сказал, что буду кусать, если хоть кто-нибудь покажет мне клыки. — я аккуратно отодвинул помятую ржавую дверь и заглянул во мрак склада: — Но, согласись, что это был бы мощный твист, да?