Клык и коготь

Волны мелких изменений прокатились по телу Макса – обращение началось. Вначале кости на миг став необычайно жёсткими, словно стальными, потекли, увеличиваясь в размерах, словно волна горячего мёда прокатилась по организму. Мышцы стали мягкими, натягиваясь, изменяясь, подстраиваясь под выросший и изменившийся костяк, а затем начали стремительно расти. Суставы скрипели, неохотно меняя своё расположение. Сибиряк вытянул вперёд руки – они на глазах обрастали шерстью, наливались мощью, превращаясь в медвежьи лапы. Увеличившись по толщине вдвое, пальцы стали более короткими, когти выросли, превращаясь в ороговевшие лезвия. Макс сжал и разжал пальцы – они хоть и стали похожи на медвежьи, но продолжали служить, словно прежние, оставаясь умелыми и ловкими. Нос вытянулся, став длинным и чутким – целая вселенная запахов обрушилась на непривычного к подобному человека. Он прикрыл глаза и втянул воздух – пахло железом, камнем, кожей и деревом. Эти запахи, знакомые ещё по земле, хотя и немного странные. Остальное же было чуждым, хотя уже и не незнакомым – за время пребывания в иной ипостаси он успел понять основные ароматы этого мира. Рёв трибун, с замиранием сердца следивших за появлением грозного хищника, взвился над полем – и огромный медведь встал на дыбы, подняв передние лапы в воздух в извечном спортивном приветствии – он был готов к игре.

Вновь настала тишина, раздался свисток – десять юрких фигурок, на ходу обрастая шестью, кинулись в мешанину ловушек, что бы исчезнуть из вида. Всё замерло. В двух метрах перед Максом застыло нагромождение железа и камня, готовое в любой момент расступиться, что бы выпустить убийственную атаку. Он должен был быть готов среагировать за долю секунды – И зверь в нём не сомневался в успехе. Дитя природы, он вообще не знал моральных терзаний. Человек же боялся. Не успеть, не справиться, не суметь… Зверь внутри него усмехнулся – и спокойствие готового к прыжку хищника, спокойствие сжатой пружины, готовой в любой момент выплеснуть всю свою энергию в одном порыве, успокоило мечущийся разум.

Сибиряк прикрыл глаза. Вглядываться в мешанину ловушек – бестолку. Лучше положиться на чутьё животного. Запахи разгоряченных тел приближались. Небольшие юркие тела стремительно скользили сквозь стальной лес. Рыжие, поменьше – впереди, чёрные – отстают, но стараются, пытаясь нагнать. Рыжие на ходу разделились на две группы – первая свернула влево – она появиться со стороны на пару ударов сердца позже. Вторая – Макс открыл глаза – что бы увидеть, как выплескивается из мешанины ловушек несколько тел – три рыжих тела, несущие в зубах каждая своё. Первый лис, вынырнув из узкого лаза стальных лезвий, кинул в него какой-то драной тряпкой – медведь лишь презрительно осклабился, провожая взглядом медленный полёт ткани. Но тут второй, раскрутившись на вертушке сложной ловушки, кинул в него камень – мощная лапа поднялась и опустилась, припечатывая его к земле – стремительный полёт не позволил разобрать, что же это, заставив потратить драгоценные мгновения, отвлечься на постороннее. И тут сверху, пикируя с высокой деревянной стены, ударил третий – Макс резко повернулся, выставив лапу – и острая боль отозвалась глухим ударом металла о кость. Будь тут обычный зверь – лапа была бы срезана начисто. Попробуй он ухватить летящий кусок ловушки зубами – и вся морда оказалась бы разворочённой. Так оно и было бы – если бы он погнался за первым броском, сняв напряжение с лап, наверняка третий предмет захотел бы поймать так, как ловят добычу – одним мощным поворотом корпуса с резким захватом челюстью. Глядя на застывшие глаза замершего рыжешкурго, он понял – этот приём тщательно отработан – именно для финала. Любой зверь сейчас катался бы от боли – и ворота оказались бы пустыми. Но его Зверь был надёжно привязан – а то, что боль – не зло, он понял ещё на земле. Усмехнувшись краешком губ, медведь резким движением отправил железное лезвие в обратный полёт – а сам, развернувшись, бросил не желающие слушать тело налево – туда, откуда должен был появиться следующий игрок. Он плавно поймал кожаный мяч, легко сжав его зубами и с удовлетворением услышал, как развернулись волки обратно – в сторону центра поля, где появился новый мяч вместо только что уничтоженного им. Рыжие кинулись им вслед, безнадёжно отставая, причём последний ощутимо прихрамывал – Макс отметил это со странным удовлетворением, лишь после этого позволив себе лечь и начать вылизывать начавшую затягиваться тоненькой корочкой лапу – регенерация здесь была отменной. Шли последние минуты матча…

– Это здорово! Мы выиграли, счёт 4:3 в нашу пользу – и последний гол забил Клайон! Он говорит, что это меньшее, что он мог для тебя сделать! – Девочки были все себя от восторга, поглядывая на внушительный полотняный мешочек, принесённый Ларной – странные прямоугольные монеты вывалились из него на стол, образовав внушительную кучку. Жёлтый металл, в очередной раз доказавший свою универсальность, поблёскивал в пламени живого огня, радуя глаз землянок.