Клуб Мефисто

Взглянув на нее, психиатр увидел в ее глазах нечто такое, что вынудило его пойти на попятную.

– Стало быть, вы подозреваете О’Доннелл? – уточнил он.

– Я ей не доверяю. Она телохранительница для преступников. Пообещайте ей кругленькую сумму, и она будет до хрипоты защищать в суде любого убийцу. Заявит, что у него, мол, наличествуют неврологические нарушения и он не может отвечать за свои поступки. Что его надо лечить, а не сажать.

– Блюстители правопорядка ее недолюбливают, доктор Цукер. Что ни говори, – добавил Маркетт.

– Послушайте, даже если б мы любили ее, – заметила Джейн, – вопросов у нас все равно не стало бы меньше. Зачем убийца звонил ей с места преступления? Почему ее не было дома? И почему она не признается, где была?

– Потому что знает: вы уже заранее настроены к ней враждебно.

«Она даже не подозревает, до какой степени враждебности она может меня довести».

– Детектив Риццоли, вы что, намекаете, будто доктор О’Доннелл как-то связана с этим преступлением?

– Нет. Но она способна играть на этом. Питаться этим. Так или иначе, а она вдохновительница.

– Как это?

– Знаете, кошка иногда убивает мышку и приносит ее хозяину домой в качестве своеобразного жертвоприношения. В знак привязанности.

– Так вы полагаете, наш убийца пытается произвести впечатление на О’Доннелл?

– Поэтому он и позвонил ей. Поэтому и обставил убийство так изощренно – чтобы привлечь ее внимание. А потом, чтобы его работу точно заметили, позвонил по девять-один-один. Ну а еще через пару-тройку часов, пока мы торчали на кухне, он позвонил в дом жертвы из телефона-автомата, чтобы проверить, там мы или нет. Этот тип всех нас приманил. Стражей порядка. И О’Доннелл.

– Неужели ей невдомек, в какой она опасности? – удивился Маркетт. – Надо же, привлечь к себе внимание убийцы!

– Похоже, ее это нисколько не пугает.

– Что же тогда может напугать такую дамочку?

– Маленький знак привязанности, который он, возможно, ей пришлет. Что-нибудь вроде дохлой мышки. – Джейн задумалась. – Не будем забывать. Кисть руки Лоры-Энн Такер мы так и не нашли.

10

Джейн думала об этой кисти даже на кухне, нарезая курицу для позднего ужина. Она поставила еду на стол, где уже, как обычно, сидел ее безукоризненно выглядящий муж, с засученными рукавами и с детской слюной на воротничке. Что может быть привлекательней, чем мужчина, терпеливо поглаживающий по спине свою отрыгивающую дочурку? Реджина громко рыгнула, и Габриэль рассмеялся. Как же это прекрасно! Когда все они вместе, в целости и сохранности.

Потом Джейн взглянула на порезанную курицу и вспомнила то, что лежало на другом блюде, на обеденном столе у другой женщины. И отодвинула тарелку в сторону.

«Мы все состоим из мяса. Как этот цыпленок. Как говядина».

– А я думал, ты голодна, – сказал Габриэль.

– Расхотелось что-то. Она перестала мне казаться аппетитной.

– Все из-за того дела?

– Хотела бы я перестать о нем думать.

– Я видел папки, которые ты сегодня принесла. Не удержался и просмотрел. Мне бы это тоже не давало покоя.

Джейн покачала головой:

– У тебя же, по-моему, отпуск. Зачем тебе разглядывать фотографии со вскрытия?

– Они лежали прямо здесь, на кухонном столе. – Он пересадил Реджину на детский стульчик. – Хочешь поговорить? Так выкладывай все, что думаешь. Если считаешь, это поможет.

Она посмотрела на Реджину, внимательно наблюдавшую за ними, и вдруг рассмеялась.

– Странно, когда она подрастет и будет все понимать, вот уж действительно интересные у нас могут получиться семейные разговоры. Ну что, дорогая, сколько обезглавленных трупов ты видела сегодня?

– Она еще ничего не понимает. Так что рассказывай.

Джейн встала и направилась к холодильнику. Достала бутылку светлого пива и хлопнула пробкой.

– Джейн!

– Тебе действительно хочется знать подробности?

– Я хочу знать, что тебя так беспокоит.

– Ты же видел фотографии. И знаешь, что меня беспокоит. – Джейн снова села и глотнула пива. – Иногда, – спокойно продолжала она, глядя на запотевшую бутылку, – я думаю, какое безрассудство заводить детей. Любить их, воспитывать. А потом смотреть, как они вступают в мир, где их ждут страдания. И встречаются такие типы, как…

Как Уоррен Хойт, подумала она, но имени его не произнесла; она почти никогда не произносила его имени – это все равно что воззвать к самому дьяволу.

Тут вдруг зазвонил домофон – она вздрогнула. И взглянула на стену, где висели часы.

– Половина одиннадцатого.

– Сейчас поглядим, кого это еще принесло. – Габриэль прошел в гостиную и нажал на кнопку домофона. – Да!

Из динамика послышался нежданный голос:

– Это я, – ответила мать Джейн.

– Заходите, госпожа Риццоли! – проговорил Габриэль, впуская гостью в дом. А потом с удивлением посмотрел на Джейн. – Уже так поздно. Чего это она?

– Даже боюсь спрашивать.

Они услышали на лестнице шаги Анжелы, непривычно медленные и тяжелые, сопровождавшиеся каким-то шумом, словно она что-то тащила за собой. И только когда госпожа Риццоли добралась до лестничной площадки третьего этажа, они увидели, что это было.

Чемодан.