клуб аистенок(СИ)

Кулешева Нелли Сергеевна клуб аистенок

Барбара Сингер не выносила Говарда Крамера, особенно плеши, сверкающей в слишком ярком свете его смотрового кабинета, когда он сидел на покрякивающем маленьком стульчике на колесиках между её разверзнутых ног и двигал холодным скользким инструментом внутри ее. И каждый раз, устраиваясь на смотровом столе с поднятыми ногами, продетыми в холодные твёрдые металлические обручи, она, в который уже раз, давала себе и тому, кто наверху клятву, что к следующей проверке непременно найдёт себе гинеколога - женщину, доктора, которая, как говорила её 70-летняя мать, понимает, какого это, потому что у неё всё то же самое. Но месяцы проходили, дела заедали, и скоро в её почтовом ящике появлялась открытка, которую она отправляла сама себе, когда в последний раз была у Говарда Крамера: открытка, извещающая её, что она в очередной раз должна появиться на рутинный осмотр, и снова она не нашла себе гинеколога - женщину. В течение нескольких дней она ощущала, как открытка пялится на неё с письменного стола; она принимала решение сделать пару звонков, но не находила ни одной свободной минуты. Потом её одолевало беспокойство, не пройди она осмотр, она может просмотреть какое-то заболевание у себя, и снова она становилась на тропу наименьшего сопротивления и звонила в офис Говарда Крамера, так как знала, что, поскольку он партнёр её мужа по гольфу, он согласится принять её в удобное для неё время в обеденный перерыв. И вот снова она здесь, жмурясь от яркого света на лысине Говарда Крамера, чьё единственное очарование в его доступности в обеденный перерыв. Она в очередной раз даёт себе слово, в то время как он занимается её гениталиями, что после этого визита найдёт время для поисков гинеколога - женщины. К несчастью, найти время - задача трудновыполнимая. Она полностью отказалась от маникюра. Уже не помнила, когда красила волосы, не давала себе труда съесть приличную еду в ресторане или у стойки кофе-шопа: вместо этого заказывала сэндвич с цыплёнком на гриле и диетическую колу по дороге и съедала, пока маневрируя, прокладывала дорогу между своим приватным офисом и клиникой в даунтауне или от клиники к педиатрическому центру.Именно поэтому её гинекологом продолжает оставаться безволосый Говард Крамер, врач настолько искусный и обладающий такой силой концентрации что, беря соскоб и проделывая манипуляции, он мог живописать прекрасный воскресный буфет, которым наслаждался на прошлой неделе в клубе. Нахваливая семгу тем же носовым голосом, каким задавал вопросы Барбаре, сканируя её карточку: когда были последние месячные? всё ещё регулярно? какие таблетки употребляешь против беременности?

-Истощение,- хочет она ответить в надежде вызвать его улыбку, хотя в ответе есть сермяжная правда: её сумасшедшее расписание и юридическая практика Стэна, тоже вечно занятого, оставляли им так мало энергии: на скорую руку сварить обед или заказать его в ближайшем китайском ресторане, быстро проглотить, прочитать одну две стр. газеты и провалиться в сон.

-слушай,- говорил Говард Крамер, - зачем заморачиваться в твоём возрасте?

Она не желала спрашивать доктора, стены кабинета которого были утыканы наградами и сертификатами Гарварда, что он понимает под словом заморачиваться.

Кроме того она знала, начни она сейчас ему отвечать, это приведёт их к дискуссии, в которой непременно всплывёт слово пременнопауза, и он обязательно задаст вопрос, который вызывал в ней гнев и который прочитывался так: давай я перевяжу тебе трубы.

Перевязать трубы. Он так это говорил, будто это то же самое, что завязать шнурки на туфлях. Будто это такая простая вещь. Не говоря уж о том, как это звучит. А звучит это так: зачем тебе, старой перечнице, части тела, связанные с репродукцией. Да мне только 42 ради всего Святого ! Да масса женщин обзаводятся детьми в этом возрасте! Что из того, что она и Стэн обзавелись детьми рано, и их дочери сейчас 23 а сыну 17.

Всякий раз, когда Говард Крамер делал ей такое предложение - перевязать трубы - она отшучивалась. Скажу тебе вот что: я соглашусь на эту операцию, если рядом с тобой будет стоять пластический хирург. В таком случае, когда ты закончишь своё черное дело, он начнёт работать над моими глазами. Хотя она прекрасно понимала, что напрасно изощряется, ибо Говард Крамер никогда не был замечен в наличии чувства юмора.