Ключи от седьмого неба

На сей раз мы с Наташкой обе устроились на заднем сиденье. Так «дизайнерам» удобнее переругиваться. По крайней мере, не через нас. Правда, ссора уже почти перешла в стадию самобичевания. Столько времени держались, а к концу нашей жуткой истории расслабились. Психея кляла себя за то, что взялась за розыски Николая, тот обзывал себя дураком за приезд для встречи с папашей. В результате их оказалось два, но оба неполноценные. Один чокнутый, второй типичный бандит. Психея, не долго думая, залепила, что Колюня унаследовал от одного и другого самые худшие черты. Найти достойный ответ ему не удалось — пропел мобильник. Колюня притормозил, внимательно выслушал информацию и среагировал на нее односложно:

— Понял!

Минут пять он молчал, заставляя нас теряться в догадках, в конце концов не выдержал и буркнул:

— Джульетта сбежала из больницы. — Мы дружно ахнули, а он добавил: — Нас ждут в дурдоме Полетаева. — Ойкнули только мы с Наташкой.

Всю оставшуюся дорогу я мысленно доказывала мужу, что ничего предосудительного не совершила, при этом сама не заметила, как слопала «языковый барьер» — Наташкину конфету. Обидно. Никаких приятных ощущений. Димка в своих прописных истинах прав: надо более ответственно относиться к своим поступкам.

Вопреки ожиданиям Димка не встречал меня ни на участке, ни на пороге дома, хотя наша собственная машина после долгого отсутствия уже стояла на месте. Странно… Но странности на этом не кончились. Мало того, они переросли в категорию ужасов. Наше счастье, что это произошло не ночью, а в дневное время, когда жуткие видения поддаются хоть какому-то разумному анализу и осмыслению. Тем не менее подруга вскрикнула так, что у меня в ушах отложился осадок в форме колокольного звона. Кроме него я больше ничего не слышала. Зато четко видела, благодаря чему уподобилась стойкому оловянному солдатику. Только в отличие от меня он был способен соображать. А я просто бездумно стояла, опираясь на недоумевающего Колюню, с трудом удерживающего повисшую на его руках Наташку. Психея — такая же недоумевающая, но более разумная — стояла чуть поодаль. Устойчивости, основанной на чувстве ответственности за свою ношу, ей наверняка прибавлял сейф, который она держала под мышкой. Потихоньку я начала различать слуховые нюансы. В частности, уже слышала, как кряхтит от натуги Колюня и бормочет молитву Наташка. А на пороге дома у гостеприимно распахнутой двери стояла и приветливо улыбалась нам… Валерия. Вне сомнений, покойница прекрасно себя чувствовала. Ну никакой попытки развеяться и исчезнуть в ярких лучах солнца, пробившегося сквозь скучную серость!

— Здра-а-авствуйте! Я так рада вас видеть! — радостно пропела она, словно не замечая нашей реакции, и, широко раскинув руки, шагнула вперед, намереваясь обнять всех разом.

— Н-на п-поминках? — отлипая от Колюни и прячась за его спину, жалобно поинтересовалась Наташка, уважающая во всем порядок. — Так т-тебя, ц-царствие тебе неб-бесное, вроде еще не п-похоронили…

— Кто это? — глухо поинтересовался Колюня, стараясь придать мне строго вертикальное положение — перпендикулярно крыльцу.

— Твоя покойная мачеха. Звалась Валерией, — чувствуя себя за спиной Колюни в относительной безопасности, осмелела Наташка.

Покойница растерялась, но тут же расцвела новой лучезарной улыбкой.

— Так вас не предупредили?.. Боже мой, я вас напугала… — опустив руки, она отступила назад. — Проходите, пожалуйста.

У меня не хватило смелости сунуться вперед. Первым запустили Колюню с сейфом, врученным ему Психеей, за ним довольно уверенно шла она. Мы с Наташкой немного задержались, все еще приходили в себя. Не каждый день сталкиваемся с воскресшими покойниками. Слабый вскрик Психеи из холла едва не ввергнул нас в прежнее состояние ужаса.

— Неужели все-таки поминки? — пролепетала Наташка, увлекая меня к машине Колюни. — Сядем и забаррикадируемся… Нет, не сядем! И не забаррикадируемся. Колюня машину закрыл, аккуратист несчастный. Ир, оглянись, что там в дверях просматривается. Не бойся, я с тобой.

Я оглянулась и… вспомнила, что замужем.

— В дверях проходит показательное выступление хирурга Ефимова. Дмитрия Николаевича. Кажется, я с ним развожусь… С другой стороны, мы квиты…

— Ириша, сейчас не время сводить с ним личные счеты. Как думаешь, почему вякнула Психея?

— Будем надеяться на лучшее. Наверное, еще кто-нибудь воскрес. Не удивлюсь, если это Зинаида.

— Хорошо бы, вместо нее воскрес дедуля.

— Он в коме.

— Ну и что? Трудно помереть, не выходя из комы? Помер, а потом взял да и возродился к новой жизни. Безалкогольной. Ир, вот не надо сейчас действовать мне на психику. Пойдем в дом. Если в дверях торчит вечный двигатель твоего прогресса, там безопасно.

— А сзади него красуется господин следователь. Это мне больше нравится. Он не позволит выйти моему мужу за рамки приличий.

— Можно подумать, Ефимов когда-нибудь поднимал на тебя руку.

— Еще не хватало! Боюсь, что я на него подниму, а он ответит оскорблением. Оно мне надо? Ну, что ты прилипла к машине? С ней тебя внутрь не пустят.