Ключи от неба

— Чего шляетесь бухие, в ДоПР захотели?

— Дык, эта… свадьба у нас!

— Совет да любовь, на! И детишек не-мутантов!

— Да не, эта… как ее, Нинэль женится, а мы свидетели. Во! Г-гости м-мы дорогие…

— Замуж выходит, балда ты сутулая. Откуда сами?

— Рязанские так-то.

— Так не позорьте столицу ВДВ, на! Ползите в палатку, не маячьте.

«Дядюшки» уползли в довольно большую армейскую палатку, а Чудные постовые (или патрульные) направились ко мне. С вопросами…

— Здоровы будьте!

— И вам не хворать.

— Откуда такой перевязанный?

— Из медблока, вестимо. Они замотали, а я тут хожу.

— И с какой целью?

— А с какой целью интересуетесь?

— Да с праздной если честно. Если б Вас здесь быть не должно было бы, то и не было б — «внешка» бдит. Потому спрашиваем скуки и корысти ради. А так же приятности для. Патруль мы станционны, й за общим порядком бдим.

— Ну коли так, — сбился я на стиль общения местных аксакалов. — Звать меня Макс, с Калужской я, были на контакте с Беляевскими и Новыми черемухами. На одной из вылазок — ранило. Какие-то «зеленые человечки» притащили сюда, пока я в отрубе был. Кто и почему на вашу станцию — спрошу с них, когда встречу, а так же спрошу куда вся моя «снаряга» делась и оружие. Серьезно так спрошу…

Лица у патрульных вытянулись.

— Так ты, бедолага, совсем выходит, с голым задом?

— Ну, как-то так…

— Беда… Сейчас время такое, кто чего унес — тем и жив. А у тебя еще и плечо…

— Может подкинете, что на бедность? Разбогатею — отдам.

— Ты иждивенца тут не включай! Работать станешь — будет тебе и доля малая. Халявы здесь нет. Станция бедная. По поверхности особо не погуляешь. Оружия мало, еды тоже немного… Скажи спасибо, что пока ты в лазарете, тебя кормят бесплатно.

— Спасибо. Кстати, а что за прикольные костюмы у вас? И железо неуставное.

— Да реконструкторы мы. Как бомбы падать стали, машинально прихватили самое дорогое, — разулыбался «меченосец».

— И здесь пригодилось?

— Да не особо. Я хоть меч наточил, а у Теркина и вовсе СХП под холостые. Только пьянь гонять. Но ты про это не звони никому, а то мы у них вместо опаски жалость вызывать будем.

— Лады, а уж вы в ответ, если прознаете про необременительную и высокооплачиваемую работу, замолвите за меня словечко. Кстати, а откуда пьянь, когда продуктов мало?

— Да «алкашку» наш человек всегда найдет, а вот об остальном не всегда почешется… Ну бывай! — И «меченосец» (я для себя прозвал его «Эльфом», так как он не разу не представился) со своим напарником носящим, то ли «погремуху», то ли фамилию Теркин, медленно двинулись вдоль края платформы.

Из «свадебной» палатки немедленно высунулась лохматая голова одного из «дядюшек» и осведомилась:

— Ушлендали эти ряженные? А ты, мил человек, обо что стоишь тут как белый хрен в конопляном поле? Давай к нам, у нас весело! Давай-давай, я два раза не предлагаю!

Ну что ж, компания там поддатая — стало быть, разговорчивая, а может получиться, что и щедрая. Хотя и вряд ли толковая… Но в моем нынешнем положении грех любыми связями манкировать. И я без колебаний полез в палатку.

Глава 32 Занимательное садоводство и частный бизнес

В палатке горел не очень мощный светодиодный светильник. И при его свете, среди коробок, мешков и корзинок, я разглядел уже виданных мною «дядюшек», еще одного худого костистого мужика и двух девах неопределенного возраста, одетых по-походному, но с претензией на торжественность случая. Одна из девах была в подобии фаты (явно из тюлевой занавески!). Вся гоп-компания, сидящая на объемистых мешках, уставилась на меня. Я культурно поздоровался:

— Приветствую! Милость ваша не знает пределов, равно как и моя благодарность за приглашение к этому чудесному столу, и да ниспошлет Создатель благодать свою на обитателей жилища сего, и да умножит он богатство, здоровье, разум и удачу чад своих, вступающих на дорогу совместной жизни, и да не оставит он милостью Своей их в трудный час!

Все изумились. Сильно…

— Ну, проходи, коли вошел, — сказала мадам в занавеске. — Коля дай еще стаканчик…

Коля, который худой и костистый, пошарил в большой корзине у своих ног и достал для меня граненый стакан, в который плеснули на донышко водки. И праздник пошел своим чередом — на меня не слишком обращали внимание, так как быстро выяснилось, что свежих новостей я не имею. Выпили за молодых (я старательно делал вид, помня о курсе лечения), и беседа вернулась в свое русло. Говорил в основном Коля, как я понял, обладатель нужнейшей из профессий, а именно — водопроводчик и сантехник. «Дядюшки» поддерживали диалог:

— …Я серьезно, мужики, не нужно в бригаду на расчистку завала вам. Сгините. Там специалистов нету и из техники только лом и лопата. Свод крепить нечем, значит просядет, а просядет — рентгентов наглотаетесь. А рентгент глотать — последнее дело.

— Тебе хорошо, ты при должности на пайке. Крути свои трубы да миску подставляй. А мы хто? Как колхоз умер — на металоприеме вкалывали, вон даже сейчас по привычке цветмет собираем. Кому оно надо сейчас. Плесни еще, душа твоя гори…