Ключи от мира

И вот минуты через три чувствую, что кто-то мне по спине слегка постукивает. Оборачиваюсь и вижу незнакомую девочку, лет двенадцати-тринадцати, не больше. Смешная такая, в тёмно-синем сарафанчике, чёрных туфельках и с большими красными бантами на голове.

Стоит, на меня смотрит и улыбается во весь рот. А в руке палку деревянную держит, толстую и плохо оструганную. Я ещё подумал, зачем такой малютке эту ерундовину с собой таскать?

– Чего тебе надо? – спрашиваю, не прекращая «утреннюю трапезу».

– Вы, дяденька, кажется, палочку обронили. А нас в школе учили помогать пожилым людям. Вот я её подняла и вам сюда принесла.

– Ты что, малявка, никакой палки я не терял. Ты, наверное, ошиблась, перепутала меня с каким-то другим человеком. И вообще, иди отсюда к родителям и не приставай к незнакомым людям, пока беды не вышло.

Девчушка и глазом не повела. Вы, говорит, дяденька, не спорьте, а просто возьмите посох в руки и сразу поймёте, что он ваш и ничей другой. – И так настырно раз – и мне в правую ладонь его сунула.

От такой наглости я даже слегка оторопел, а потом вообще обалдел и потерял ощущение реальности. Как только палка попала ко мне в руки, чужая энергия, которая до тех пор текла ко мне тоненькой струйкой, обрушилась бурным потоком. Обычно на её отъём у меня до получаса уходит, а тут за какую-то минуту чувствую, что полон до краёв.

Ну, думаю, чудеса! Хотел девчонку спросить – смотрю, а той уже и след простыл. Видать, сбежала, пока я отвлёкся. А мне и лучше, не надо благодарить за такой прекрасный подарок и притворяться хорошим.

Забрал я чудо-палку и домой принёс. А вчера во дворе случайно обронил, когда… когда двое маленьких мерзавцев хотели на меня гиппоокуса натравить. Вы уж, пожалуйста, разберитесь там у себя с этими наглецами. В конце концов, есть же строжайший запрет Совета времён и измерений на использование любой магии в нашем измерении.

– А с чего ты решил, что мы из Совета? – злобно спросил Гунтас. – Может, мы прямиком из «чёрной дыры» к тебе вылезли. И сейчас заберём твою душу, которую ты продал в обмен на этот дурацкий кусок древесины?

– Во я попал! – совсем сник Сергеич, обнял голову руками, склонился к самым коленям и принялся покачиваться, тихонько постанывая: – Не нужен мне ваш посох, забирайте его обратно, только оставьте меня в покое. Дайте пожить ещё хоть лет десять: я слишком молод, чтобы умирать.

– Что с ним будем делать? – тихонько спросил пелин у бабы Клавы.

– А что ты с ним сделаешь? Звание колдуна у него не отнимешь, потому что нет такого звания. Вреда особого он никому не причиняет – так, пакостит по мелочам. Чаще водку с дружками хлещет. Но это совсем не повод, чтобы испепелять Сергеича на месте. Отпусти ты его, Гунтастюшка, не будем брать грех на душу. А уж мы с ребятками за ним присмотрим, чтобы он себя смирно вёл.

– Будь по-твоему, Клавдия. Хотя не понимаю я вас, добрых волшебников. Он же тебя своим костылём чуть не убил. Ещё бы пару дней – и осталась бы от тебя одна иссушенная кожа да пара сухарей на подносе.

– Сама виновата, – отмахнулась старушка. – Нечего в дом гадость всякую с улицы тянуть. А уж если взяла, так хоть проверь её – не поганая ли. Давай, отпускай его уже, а то ноги затекли сидеть в этом домике, сил больше нет.

– Твоя правда, и ребята, поди, заждались. Что могли, мы у него узнали, а большего он не вспомнит. И, наклонившись к маленькому окошку, снова забасил:

– Даём тебе, Дмитрий Сергеевич, последний шанс. С этого дня водку ты больше не пьёшь и с соседями не ссоришься. Энергию можешь заимствовать у других лысаков и прочих обитателей измерения только в самых крайних случаях, например, когда заболеешь и будешь чувствовать себя совсем худо.

А теперь уходи отсюда не оглядываясь и не трепись никому о нашем разговоре, иначе превращу в гимнастический турник. И будет об тебя весь двор руки мозолить, да домохозяйки на тебе ковры выбивать станут.

Казалось, ранее убитый горем, мужчина после слов Гунтаса радостно вскочил на ноги. Сделал жест, что закрывает рот на молнию, и, не переставая лыбиться, в страшном возбуждении убежал в сторону дома.

Не успели Гунтас с бабой Клавой, кряхтя и охая, вылезти из теремка, как на площадку уже примчались Серёжка, Колька и Валерка.

– Как хорошо, что вы живы! А мы, когда увидели, что Сергеич побежал к себе домой, подумали, что он вас тут кокнул, – такой был радостный, – первым выпалил Валерка.

– Всё в порядке, – успокоил ребят пелин. – Мы живы и здоровы, как и поганец Дмитрий Сергеевич. Пришлось немножко повозиться, но зато удалось узнать, как у него оказалась палка, которая чуть не убила Клаву.

– А я, кстати, не поняла, почему эта деревяшка навредила только мне? – спросила старушка.