Ключи от дома

— Я бы не был столь категоричен. Но если ты намекаешь на отсутствие электропроводки, всевозможных карбюраторов и тому подобного, то да, паровик — достаточно грубая машина. И уж тем более в невьянском исполнении.

— Значит, и «Ниву» запустить получится?

— Смотреть надо, — отложив ложку и почесав в затылке, с сомнением проговорил водитель.

— Признаться, мне не понравилось, как мы тащились сюда. Случись команчи, так придется бросать нашу добычу. А не хотелось бы, — решил надавить чуть с другой стороны Бородин.

— Попытаться разобраться, конечно, можно. Но на это придется убить как минимум день, — уже что-то прикидывая в уме, сказал Артем.

— Нормально. Здесь мы в относительной безопасности. И потерять день в надежде на то, что обретем мобильность, не критично. К тому же полдня мы отыграем за счет увеличившейся скорости.

— Скорее день, — уточнил Руль. — Я понял, Шаман. С рассветом займусь. Вдруг и впрямь не все так страшно, как кажется.

Телевидения нет, байки травить устали, а потому и спать легли рано. Впрочем, особо не разоспишься. Ночь поделена на три вахты, дежурят по двое. Так что лучше использовать ночное время с толком.

Игорь и Настя всегда дежурили в последнюю треть. Игорь — потому что взваливал на себя собачью вахту. Настя — так как часть времени, отведенного на дежурство, кашеварила. Девушка не стала отстаивать свои равные права с мужчинами и сама взвалила на себя эту обязанность. Правда, с неизменной привилегией привлекать в качестве «принеси-подай» любого из членов команды. Без фанатизма, разумеется.

К примеру, сейчас Игорь, подкинув в походную печурку древесного угля, орудует мехами, раздувая жар. Ну и заодно бдит, как, впрочем, и она. Кто-то скажет, что эдак можно проспать любую опасность. Но Игорь хорошо себя знал. Была у него особенность подмечать все необычное, занимаясь, казалось бы, чем-то отвлеченным.

— Настя, какого ляда? — вдруг выпрямившись и стараясь не обидеть девушку излишней резкостью, произнес он.

— Брось, Игорек. Если бы я тебе была неприятна, твой дружок не реагировал бы так бурно, — прижимаясь к его спине и оглаживая грудь и живот, томно произнесла она.

— Да я был бы последним гомиком, если бы остался к тебе равнодушным! Причина в ином, и ты знаешь, — явственно ощущая, как к спине прижимается аппетитная и упругая грудь, ответил он.

— Господи, да не убудет с Алинки.

— При чем тут убудет или нет? Просто она просила не делать ничего у нее за спиной, а сказать прямо. Я обещал. И расставаться с ней не хочу.

— Поня-атно. Сволочь ты, Бородин, — отстраняясь от него и возвращаясь к готовке, констатировала Настя. — Но, паразит такой, именно этим мне и нравишься.

— Опять в том смысле, что лучше уж никак, чем вместе с кем попало?

— Именно. Если бы конкретно запала… Алина мне не сестра, так что подвинула бы с гарантией. И ты не устоял бы, — обличительно ткнув в его сторону кончиком ножа, категорично заявила девушка.

— А я и не стану с тобой спорить. Потому как, скорее всего, ты абсолютно права. Кстати, обратила бы ты свое внимание на Ворота.

— Пулеметчика лишиться не боишься? Я ведь собираюсь сбить свою команду и продолжить кататься по пустошам.

— Не боюсь. У нас с ним уговор, год он со мной, без уверток и отговорок. Потом волен как птица.

— И ты надавишь на уговор, если он вдруг решит примкнуть ко мне? Только честно.

— Если просто перейти, то упрусь. Не для того я его гонял и учил, чтобы вот так, за здорово живешь, лишиться хорошего бойца.

— А если закрутится со мной, то стоять на пути, значит, не будешь?

— Не буду. Насть, ну правда, парень-то хороший…

— Да не дура я, Игорек. Вижу, что он запал на меня. Но я-то на него нет. Во всяком случае, пока.

— То есть надежда у него все же есть.

— Отторжения или неприязни он у меня не вызывает. А в остальном глухо как в танке. Вот Смычок… Не в обиду будь тебе сказано, Игорек, но хотя он во многом тебе и уступал, я на него сразу запала. Может, потому, что он чем-то был похож на моего мужа, в которого я влюбилась еще девчонкой. С виду ботан ботаном. Весь такой мягкий, пушистый, покладистый и наивный, а внутри стальной стержень. И для детей отцовское слово — закон. Со мной еще капризничали, его слушались беспрекословно.

— Настя, а сколько у тебя детей?

— Трое, — вздохнула она. — Но я не переживаю на их счет. Я попала так попала, и тут ничего не поделаешь. Но дети с отцом не пропадут. Валера все сделает как надо. Только бы не оставался один. Нашел бы себе какую покладистую и чтобы детей приняла. Вон такую, как Алинка. Я его называла своим четвертым ребенком. Старшеньким. Требует постоянной заботы. Да ну тебя, всю душу растравил. Еще и лук этот едучий, — смахивая слезу и шмыгая носом, как-то уж слишком резко произнесла девушка.

А потом вновь сосредоточилась на готовке. Больше напарники не обменялись ни словом. Настя, похоже, погрузилась в воспоминания. Игорь испытывал чувство вины. Да и сам вспомнил жену и сыновей, отчего грудь словно тисками сдавило. Накатывало порой. В особенности после вот таких бесед о прошлом.