Ключи к полуночи

- Это не ответ.

- Вы хотите сказать, что я лгунья?

- Нет. Я не хотел вас обидеть, Марико-сан.

- Я не обиделась, Апекс-сан.

- Я только пытаюсь понять ситуацию.

- Я вам помогу, если смогу.

- Видите ли, я попросил бармена позвонить Джоанне и сказать ей, что я уже здесь. Нам с ней сегодня вечером надо поговорить о чём-то очень важном. Но она сказала бармену, что не знает никого по имени Алекс Хантер.

Марико вздохнула.

- Она так хорошо отзывалась о вас. Она была восторжена, прямо как девочка. Я начала надеяться, что в этот раз всё будет по-другому.

- Что с ней случилось?

Глаза Марико затуманились, она отвела взгляд и стала задумчиво смотреть на полированную стойку перед ней. У японцев сильно развито чувство такта, сложная система социальных приличий и очень жёсткий набор стандартов поведения в личных взаимоотношениях. Марико не испытывала особенного желания говорить о своей подруге, потому что иначе она поступила бы вопреки этим стандартам.

Надеясь убедить её, что он не чужой человек и не относится к тем людям, от которых ей надо было защищать Джоанну, Алекс сказал:

- Я уже знаю о том нехорошем сне, который приходит к ней каждую ночь.

Марико была удивлена:

- Джоанна никогда и никому не рассказывала об этом, только мне.

- А теперь и мне.

Она взглянула на Алекса и в её глазах было уже больше теплоты, чем ещё минуту назад. Однако, как он смог заметить, она все ещё боролась со своим кодексом чести и поведения. Поколебавшись для приличия, она подозвала бармена и заказала "Старый Сантори" со льдом.

Алекс почувствовал, что во многом Марико была старомодной и консервативной женщиной. Он понял, что ей нелегко будет бороться с традиционным японским уважением к личной жизни других людей. В глубине души ему было приятно осознавать, что она, такая непохожая на многих её современников, не была разъедена западной моралью и компьютерным веком. С ней надо было иметь терпение.

Когда принесли её виски, Марико медленно отпила, постукивая кусочками льда в стакане, и, наконец, сказала:

- Если Джоанна рассказала вам о кошмаре, значит, она рассказала вам так много о себе, как вряд ли кому рассказывала.

- Она скрытна?

- Нет, не то. Она всего лишь не любит много говорить о себе.

- Скромная?

- И это тоже, но это не все. Это как будто... как будто она боится говорить о себе слишком много.

Алекс внимательно посмотрел на Марико.

- Боится? Что вы имеете в виду?

- Я не могу это объяснить. Но если я и знаю о ней что-то неизвестное вам, то это, вероятно, только то, что я заметила за шесть или семь лет работы у неё. Ничего особенно секретного.

Чувствуя, что Марико сдаётся, Алекс ждал: ей надо было дать немного времени - только чтобы решить, откуда начать рассказ.

Отпив ещё глоток виски, она произнесла:

- То, как Джоанна вела себя с вами сегодня вечером... притворялась, что не знает вас... ну, так она поступает уже не в первый раз.

Это, кажется, на неё не похоже. Она до кончиков пальцев милейший, добрейший человек, какого вы когда-либо встречали. Однако, как только у неё возникают очень близкие отношения с мужчиной, как только она начинает влюбляться в него - или он в неё - она убивает эти отношения. И в этом плане она никогда не бывает милой или нежной. В этом она всегда подлая. Как будто это не она, а совершенно другая женщина. Она обижает, мистер Хантер. Она разбивает сердца... в том числе и своё собственное.

- Я не понимаю, как это относится ко мне. В конце концов, я впервые увидел её только четыре дня назад. У нас было всего лишь одно свидание - совершенно невинный обед.

Марико печально качнула головой.

- Она влюбилась в вас быстрее и, по-моему, намного серьёзнее, чем когда бы то ни было в любого другого мужчину.

- Нет, насчёт этого вы ошибаетесь.

- Как раз перед тем, как вы появились здесь, Джоанна была в ужасной депрессии, почти на грани самоубийства.

- Я этого не заметил.

- Видите ли, я хочу сказать, вы произвели на неё мгновенное впечатление. Джоанна всегда неделями или даже месяцами в плохом состоянии после того, как она порвёт с кем-нибудь, кто ей был небезразличен, а с недавних пор это плохое состояние стало ещё хуже. Вы же накануне вечером оживили её.

- Если она действительно не переносит одинокую жизнь, так зачем же постоянно разрушает эти отношения? - спросил Алекс.

- Она никогда и не стала бы. Это выглядит, как будто её заставляют.

- Заставляют? Кто?

- Это как будто она... одержима. Как будто в глубине её прячется какая-то вторая Джоанна, внутренний демон, который и понуждает её жить одинокой и быть несчастной.

- Она пыталась обратиться к психотерапевту?

Марико отрицательно покачала головой: