Ключи и калитки

Глава 5 Особенности средневековой мотивации

Честно говоря, когда Стоян предложил мне поучаствовать в засаде на находников, я было решил, что полусотник немного того… с ума съехал. Под его началом в остроге оставалось едва ли больше тридцати бойцов, не считая новиков и «моих» арбалетчиков, а он вознамерился атаковать переправляющихся на этот берег Бия варнаков, когда со спины в любой момент может ударить три сотни уже устроившихся в лагере под Усольем находников! Это ли не безумие?

Как выяснилось, нет. Безумием здесь и не пахло. Заметавшиеся меж острогами Миряна Серого, Поклеста Чёрного и Стояна Хляби, почтовые голуби позволили полусотникам подготовить огромную ловушку для находников.

— А ты уверен, что они не ударят раньше? Первыми? — спросил я усть-бийского полусотника, когда он поделился со мной своей задумкой. — Всё же их в лагере уже скопилось почти четыреста человек.

— Хотели бы, уже ударили, — отмахнулся тот, но, заметив мой взгляд, всё же пояснил: — Их соглядатаи не могли не увидеть того, что случилось с предыдущим отрядом. Но торопиться и брать сходу Усолье или Усть-Бийск в осаду они не стали. Побереглись. А значит…

— Решили накопить побольше сил, — понимающе кивнул я. — Чтоб уж наверняка, да?

— Именно так! — прихлопнул ладонью по столу Стоян Смеянович. — Тако же, вспомни, стрельцы избили прошлый отряд не из-за стен острожных, а в бою грудь в грудь, и любой следопыт то легко поймёт. Находники же, хоть и лесовики, уже давно знают, что на крепостной стене каждый стрелец много сильнее, чем в поле. Так станет ли их старший рисковать и осаждать острог столь малыми силами, когда видел, к чему привёл прямой бой моих стрельцов с таким же отрядом находников? Там три сотни… было, да у него сейчас четыре сотни… пока ещё есть. А сколько их останется, если придётся острожную крепость приступом брать? Нет, купец, не станет их голова так рисковать. Вот удвоив количество воев, может и решится осадой Усолье обложить, а до тех пор будет сидеть в лесу тихонечко, набирая силы и сторожась. И нам то только на руку. Перебьём ныне находников, собравшихся брать острог Миряна Серого, да возьмёмся за плотогонов. Благо те не сразу всем скопом на наш берег ломятся. Так, глядишь, и перемелем варнаков.

— А ежели в этот раз они всем кагалом нагрянут? — напрягся я.

— Кагалом? — не понял Стоян.

— Ну… все вместе, — пояснил я. — Всё же этой ночью, я смею надеяться, изрядно тех «плотогонов» напугал, лишив их духов-помощников. А ну как они решат всей тысячей разом Бий пересечь?

— Могли бы, уже сделали, — с уже знакомыми интонациями в голосе произнёс полусотник, пожав плечами, и, чуть подумав, договорил: — Уж не знаю, духов-помощников им не хватает, чтоб всех разом от чужого взгляда на переправе прикрыть, или ещё чего, но раз до сих пор они на наш берег лишь малыми силами переправляются, мыслю, и впредь так же поступать будут. А мы их здесь и примем… по частям. Но для того… Ерофей, прошу, ни одно порожденье тьмы, что вьётся вокруг стоянки находников или плотов с их подмогой, слышишь, ни одно порожденье уцелеть не должно. Ежели среди них окажется какой-нибудь дух-соглядатай, что вернётся на тот берег Бия и сообщит своему поганому хозяину о случившемся, вся наша затея пойдёт лешему в зад! Снимутся находники, отступят, а нам придётся стеречься да гадать, с какой стороны ждать удара.

— Обещаю, Стоян Смеянович, — кивнул я в ответ, мысленно коснувшись пребывающего в невидимости Баюна, и тот подтверждающе замурчал. Беззвучно, понятное дело, но не для меня. — Я позабочусь о том, чтобы ни один пакостный дух на тот берег Бия сегодня ночью не ускользнул.

— Верю, — полусотник чуть расслабился и даже выдавил какое-то подобие улыбки. М-да, подготовка к очередному ночному бою явно далась хозяину Усть-Бийского острога нелегко. Устал, бедолага, да и нервы…

Надо сказать, полководческий талант Стояна Смеяновича не подвёл. Точный расчёт, связь и знание местности, помноженные на огневую мощь стрельцов и прикрытие от усольского и верть-бийского характерников позволили не просто окружить и разбить переправившихся через Бий самов и кайсаков… Пока притащенные к их лагерю крепостные пушки и пищали стрельцов мешали уже устроившихся на ночёвку находников с землёй, десятки Анфима и Лихобора кровавой метлой прошлись по прибывающим по реке плотам, лишённым Баюном духов-защитников, сметая с них людей и лошадей. После такой бойни стрельцам оставалось лишь прошерстить окружающие лагерь леса, чтобы выловить чудом уцелевших в бойне и сумевших удрать с поля боя самов.