Ключевой инстинкт

– Я правду сказала.

– Не было никакого жребия.

– Откуда ты знаешь? Марьяна и соврать могла.

– Ты же прекрасно знаешь, что это исключено.

– Сам ее в грязь втоптал!

– Я этого не делал! – вспылил Симонов.

– И с Тамарой не договаривался? И на Трофима она в машине сама по себе залезла? Марьяна случайно это все увидела?

Какое-то время Симонов хватал ртом воздух, потом чуть ли не заорал на Ларису:

– Учти, я тебя предупредил!

Он рванул в сторону Трофима, и тому ничего не оставалось, как зайти в приоткрытую дверь какого-то кабинета. Дородная женщина в роговых очках оторвалась от бумаг и строго посмотрела на него, но к этому времени Симонов уже прошел мимо.

Трофим извинился и направился в зал суда. Вскоре вернулась и Лариса. Вид у нее был такой, как будто ничего не произошло. Но и Трофим умел держать себя в руках. Сначала он поговорит со своей женой, а потом уже займется Ларисой. Она и про жребий расскажет, и про все остальное.

Глава 14

Приговор не отменили, но срок наказания сократили до трех месяцев. Поскольку он уже истек, Никита получил свободу. Но подводный камень остался. Судимость с него пока не сняли.

– Меня теперь на приличную работу не возьмут, – с усмешкой сказал он, сворачивая на улицу, ведущую к его дому. – Судимость – дело серьезное.

– Не возьмут, – в отстраненном раздумье проговорила Лариса.

– Я сам директор, понимаю, что нельзя брать человека с судимостью. Поэтому не нанимаю себя на работу. – Именно к этому он и подводил разговор. – Еду домой.

Суд утомил его. Какая может быть работа? Баньку затопить, напариться, поплавать в бассейне. Если Лариса зажжет, покувыркаться в постели. А она раскрутит.

– Как домой? – встрепенулась Лариса.

– О чем ты все время думаешь? – спросил Никита.

– Ни о чем. О тебе. – Она вернулась на землю, взгляд ее прояснился.

– А может, о ком-то?

Мало ли, вдруг на нее нахлынули воспоминания, тоска хватила по первому мужчине или десятку таковых?

– Нет, о тебе.

– А то смотри. Один срок с меня сняли, как бы и второй не отменили.

– О чем это ты? – насторожилась она.

– Ты же приговорила меня. Мне вроде как пожизненное с тобой дали, но суд и пересмотреть может.

– Это ты про развод? – переполошилась Лариса.

– А что, раз, два и готово!

– А дальше?.. – дрожащим от напряжения голосом спросила она.

– Дальше – свобода!

– И Марьяна?

– Почему нет? Очень хорошая идея. – Никита усмехнулся.

Не так уж страшна семейная жизнь, как ее малюют. Есть в ней своя прелесть, особенно если жена умница. Но Марьяна запросто может занять место Ларисы в бизнесе. Она такой же бухгалтер, и опыт работы у нее имеется.

Если Марьяна будет дорожить семейными ценностями, то свой супружеский долг станет исполнять так же ретиво, как и Лариса. Главное, намекнуть ей, что за семейное счастье нужно держаться зубами. Не сильно сжимая при этом челюсти.

От одной мысли о том, что Марьяна может оказаться с ним в одной постели, Никита вскипел изнутри.

– Это плохая идея! – Лариса мотнула головой.

– А тебе какая разница, с Марьяной я буду или еще с кем-то?

– Не будешь ты с ней!

– Почему?

– Я слово твоему брату дала. Костьми лягу, но не пущу тебя к Марьяне!

– А с другими можно?

Лариса думала долго, но в конце концов выдавила из себя:

– С другими можно. Даже нужно. Ты сразу поймешь, что я лучшая!

– А с Марьяной не пойму?

Лариса ничего не сказала, но так сжала челюсти, что захрустели зубы. Никита озадаченно поскреб щеку. Надо будет взять на заметку, что во время секса с ней нельзя говорить о Марьяне. Даже думать о ней не желательно, чтобы не оговориться. Но беда в том, что мысли о ней сами лезут в голову.

Лето не баловало солнцем и жарой, но листья на деревьях все равно усыхали. Природа у них такая. Они чахнут и падают от ветра или слабости. Все как у людей.

Оголяются березы во дворе, но на земле ни листика. Трава на газонах скошена. Садовник сделал свое дело и ушел.

Тамара знала, когда муж возвращается с работы, поэтому никого лишнего не было ни во дворе, ни в доме. Даже горничной не видать. Жена сама накормит мужа ужином.

Тамара встретила Трофима, держа Данилку за ручку. Вся семья в сборе. Отец поцеловал сына и жену. Идиллия! Именно это ощущение должно было возникнуть, но не появлялось.

– Как суд? – спросила Тамара, передав Данилку воспитательнице.

– Должны были отменить приговор, но вмешался Симонов.

– Кто такой?

Трофим не ответил, глянул на жену с затаенной болью и зашел в спальню. Тамара – на редкость красивая женщина. Симонов на ее фоне выглядит жалко, но при этом гуляет с Марьяной. Возможно, у него что-то было с Тамарой. Если так, то Трофим никогда ей этого не простит.

Тамара зашла в комнату вслед за ним.

– Кто такой Симонов?

– Зачем ты спрашиваешь? – Трофим стоял к ней спиной.

Она все поймет, если он вдруг на нее посмотрит. По глазам.

– Как зачем? Интересно!

– Лучше бы промолчала.

– Почему? – Ее голос дрогнул, возможно, от дурного предчувствия.