Ключ от всех миров

Викториан, подняв голову, уставился на Алекса.

– Что ты имеешь в виду?

– Займитесь лучше кадром в саркофаге. Похоже, его давно пора оттуда вынимать, а что до этой красавицы: через пару часов она будет в порядке, – и, отстранив Викториана в сторону, Алекс в свою очередь склонился над девушкой. В какое-то мгновение я чуть не закричал от отвращения, на секунду мне показалось, что над Валентиной склонился не человек, а огромная крыса в человеческой одежде. Я мог поклясться, что на миг разглядел пуговку розового носика и длинные серые усы. Огромный крыс, да и только…

– Ты хочешь…

Но Викториан опоздал. Движение головы Алекса напоминало движение головы змеи. Раз. И подбородок вампира оказался залит кровью.

– Вот и все, – сказал он, вставая от тела Валентины. – Два-три часа, и она придет в себя.

– Ты… – вновь повторил Викториан.

– Подарил ей новые возможности и вечную жизнь… – он хотел еще что-то сказать, но не успел, так как из другого конца комнаты донеслось:

– Так, ножку сюда, – Тогот и маркграф выудили из саркофага Геннадия Николаевича. Вид у Артштейна был ошеломленный, но выглядел он много лучше, чем при нашей первой встрече в больнице. Казалось, он сбросил лет двадцать, исчезла старческая дряблость тела… – Как себя чувствуете?

Пенсионер повернул голову, взглянув на демона сверху вниз.

– На удивление хорошо.

– Видите, а вы сомневались…

– Только никак не могу понять, где мы.

Я уже было собрался ответить что-нибудь о том, где он находится. Что-нибудь в «народном» рифмующемся стиле, к Караганде не имеющем никакого отношения. Но… Геннадия Николаевича усадили на груду грязных ватников.

– Странно. Я очень странно себя чувствую, – бормотал он.

– Что-то болит? Где-то тянет?

– Нет… – неуверенно протянул Геннадий Николаевич. – У меня такое ощущение, словно я заново родился.

– Ну, если в детали не вдаваться, так оно и есть.

И тут лицо Геннадия Николаевича вытянулось от удивления. Подняв руку, он запустил себе в рот пальцы, словно хотел что-то нащупать.

– Подождите… Подождите… – начал бормотать пенсионер. – Там же у меня «мост» был.

– А теперь нет? – с наигранным удивлением поинтересовался Тогот.

– Нет.

– А что есть?

– Зубы… – растерянно пробормотал старик. – И тут зуб.

– И что с этим зубом?

– Раньше его не было.

– Раньше не было, а теперь есть, – вздохнул Тогот. – Эка беда! – а потом, в один миг став серьезным, продолжал. – Ваш организм претерпел полное восстановление. Так что теперь у вас не осталось ни одной старой болячки.

И Тогот протянул ему комплект нижнего белья и спортивный костюм, еще запечатанный в целлофан. Словно клоун-иллюзионист, он вынул все это прямо из воздуха.

– Одевайтесь. А теперь следующий, как сказал заведующий, – и, повернувшись к очкарику, звонко щелкнул клыками.

Не знай я Тогота, я бы в штаны наделал, но, отлично зная повадки покемона, только мысленно усмехнулся.

– Мадам у нас отделалась крепким поцелуем, – продолжал Тогот, бросив косой взгляд на Валентину. – Ну, а тебе, сладкий мой, придется пройти полный терапевтический курс.

Несмотря на тусклый свет запыленных ламп, я отлично видел, как скривилось от страха лицо Дмитриева. Нет, надо же быть таким трусом! Хоть бы не показывал… с другой стороны, еще каким трусом станешь, когда окажешься в игривых лапках Тогота. Однако реакция пленного моему покемону явно понравилась, он шагнул к Дмитриеву и игриво взъерошил ему волосы.

– Не бойся, сладкий мой, прежде чем к столу подавать, нам надобно тебя вылечить. Знаю, чувствуешь ты себя уродом полным и лечиться не хочешь… Ну, хочешь ты или нет, а придется.

Потом он и Этуаль подхватили Дмитриева под мышки и, несмотря на его завывания и слабые попытки сопротивляться, потащили к ванне.

– Подождите… Подождите… – неожиданно заступил им дорогу Иваныч. – Вы что же, и этого ублюдка вылечите?

– Есть такое понятие «гуманизм».

– Это после того, как он моих родных чморил?

– После, после… отойди. Мы его оживим, да своим же потом сдадим… И поверь, он еще очень жалеть будет о своем возвращении. Обратно проситься станет.

– И от кого я это слышу? От демона! – но, склонив голову, Иваныч отступил в сторону, пропуская Тогота к саркофагу.

– Что же до ваших сомнений, господин Круглов, – продолжал Тогот. – Поверьте, причинять противникам сильную физическую боль – метод весьма недейственный. Вот мы сломали гаду ногу, нос, глаз повредили, и что? Господин Дмитриев исправился? Нисколько. Гнидой был, гнидой и останется. А вот если мы, наоборот, сделаем для него чего-нибудь хорошее, а потом его друзья сделают с ним что-нибудь отвратительное и разрушат его карьеру… Как это говорится: «Получив по щеке, подставь другую».

– Если бы кто-то раньше сказал мне, что демон станет проповедовать мне основы христианской морали…