Ключ от Венеции

Уступая требованию инспектора, Филипп постарался ничего не упустить в своем рассказе. Гайд выслушал его в полном молчании, потом осмотрел извлеченную Филиппом из шкафа коробку с фотографиями и вонзившимся в неё ножом.

— Вам исключительно повезло, сэр. Я не припомню другого случая, когда вот такая коробочка спасла человеку жизнь. Вы касались рукоятки ножа?

Филипп отрицательно покачал головой.

— Там должны быть отпечатки его пальцев.

— Хорошо. Вам удалось разглядеть этого Флетчера?

— Да. Я его узнаю, если ещё раз увижу.

— Очень хорошо, — Гайд вынул записную книжку. — Опишите, пожалуйста, его внешность.

После того, как Филип закончил подробное описание своего незванного гостя, инспектор без особой надежды в голосе спросил:

— У вас случайно не сохранился тот самый билет на танцы?

— Почему же? Сохранился. Его надо было только показать, чтобы пройти внутрь, и все. Вот он, — и Филип протянул билет инспектору.

— Благодарю вас. Сам билет не представляет интереса, зато анализ почерка на его обратной стороне может дать любопытный результат. А вы пошли на танцы в предчувствии чего-то необычного?

— Пожалуй. Меня заинтересовало имя Лютера Харриса в сочетании с двумя другими.

— Он там был?

— Да, был. Практически он явился их организатором. И ещё спонсором одной молодой эстрадной певицы.

— Мы об этом знаем. Вы показали ему билет?

— Да, по-моему, он был потрясен, хотя не могу сказать, что мы много узнали. Я даже не уверен, что он знаком с этим типом по имени Флетчер, хотя у меня сложилось впечатление, что он встревожился.

— Могу себе представить, — сухо прокомментировал Гайд. — Вы говорите, что Флетчер и эта женщина из Брайтона, миссис Сэлдон, рылись в вашей квартире в поисках ключа. Они, должно быть, были очень раздосадованы, когда вы сказали, что отдали ключ полиции.

Филипп виновато кашлянул.

— К сожалению, они располагали самой точной информацией. У меня был дубликат ключа, и они об этом знали.

Хмурый взгляд Гайда явно выражал неодобрение.

— Любопытно, зачем вам понадобилось делать дубликат, мистер Хольт?

— Объясню. Столько людей пытались овладеть ключом, что я уверовал в его особое значение и потому решил, что дубликат может пригодиться. К тому же я до сих пор не убежден, что ключ не принадлежал Рексу.

— Могу рассеять ваши сомнения. Миссис Кэртис доказала, что это её ключ — она открывала и закрывала им дверь своей квартиры. Конечно, она могла зачем-то передать его вашему брату.

В замечании инспектора слышался мягкий, но ясный намек, который Филипп не мог пропустить мимо ушей.

— Насчет дам Рекс был парень не промах, — возразил он, — но, как мне кажется, миссис Кэртис была для него несколько старовата.

— Пожалуй, никак. Он нем, как могила, если не считать предостережений не совать нос в это дело.

— И что вы на это ответили?

— Что я намерен совать свой нос, пока не выясню, кто убил моего брата.

— Вот это слова, как говорит мой сын, не мальчика, а мужа, — прокомментировал Гайд с доброй улыбкой. — Очень рад их слышать. Нам нужна любая помощь, которую мы можем получить, и я открыто это признаю. Однако помните, что за риск платят мне, а не вам. Если вам встретится на улице мистер Флетчер или миссис Сэлдон, перейдите быстренько на другую сторону и звоните мне. Я буду очень рад познакомиться с ними.

— Я буду помнить это, инспектор.

Мужчины пожали руки, и Гайд, спустившись по лестнице, покинул студию.

Как только парадная дверь закрылась, в конторе появилась Рут с раскрасневшимся напряженным лицом. Филипп поначалу не мог объяснить её вида, пока Рут не произнесла строгим голосом:

— Разрешите «всего лишь очень хорошему секретарю» напомнить вам, что на одиннадцать тридцать вы назначили съемки на вокзале Чаринг-Кросс.

Он взглянул на часы.

— Бог ты мой! Я должен бежать! А что за модель? Я забыл её имя.

— На сей раз это не одна из ваших шикарных девиц, мистер Хольт, это — новая модель локомотива.

— О, Боже! Конечно! В таком случае мне нужны пленка, запасные лампы для блица, штатив…

— Все собрано, упаковано и ожидает вас, сэр, — ледяным тоном сообщила Рут.

— Молодец, девочка, — и тут до него до него наконец дошла причина её возмущения. — Рут, скажите, что ещё вы подслушали из нашего разговора?

— Достаточно!

— Послушайте, Рут… — начал он, но телефонный звонок прервал его. — Ладно, неважно! Объясню потом. Меня нет! Я уже уехал.

Он подхватил тяжелый баул с аппаратурой, который приготовила для него Рут, и начал спускаться по лестнице, перешагивая через ступеньку. А когда достиг двери, его окликнула Рут:

— Для Лютера Харриса вас тоже нет дома? Он говорит — по срочному делу.

Филипп вернулся к телефону и взял трубку.

— Лютер? Что случилось? Я как раз ухожу на съемки… Хорошо, если ты считаешь, что это так важно, давай встретимся где-нибудь… Вокзал Чаринг-Кросс… Первая платформа… Через час? Хорошо, у книжного киоска, но тебе, возможно, придется подождать. До встречи, — и он повесил трубку.

— Что-нибудь насчет вчерашнего вечера? — торопливо спросила его Рут.

— Может быть. Говорит, хочет сообщить что-то важное о Рексе. Бегу. Не забудьте закрыть студию, если я не вернусь к обеду.