Ключ от снов (Ключи Коростеля - 3)

- Завтра для тебя будет уже поздно, - заверила ведьма. - Хотя... изобразила она колебание, - если ты сама, по доброй воле отдашь мне перстень Круга, я, быть может, еще и подумаю. Но - только при этом условии.

- Ты еще ставишь мне условия, змея? - Глаза старой друидессы превратились в маленькие сверкающие огоньки. - Попробуй только приблизиться к моей душе, и я сотру тебя в порошок. Ты знаешь, я слов на ветер не бросаю.

- А, может, ты просто утратила перстень? - вкрадчиво молвила Клотильда и вся так и подалась вперед, к своей более удачливой, как ей всегда казалось, сестре. - Последнюю сотню лет ты выглядишь уже не так свежо, как бывало прежде.

Однако расчетливый удар Клотильды по женской гордости сестры пришелся мимо цели. Друидесса только плотнее запахнулась в плащ и ничего не ответила. Впрочем, одна из ее рук все время на протяжении разговора была укрыта в складках одежды.

- Покажи перстень! - прошипела ведьма, так что из костра вновь поднялся целый сноп искр.

- Перстень со мной, - сухо промолвила Ралина, но ее рука по-прежнему была скрыта от глаз сестры. - Но тебе его не видать, старая навозная жучиха! Так что можешь убираться туда, откуда пришла...

- Я уйду, - согласно кивнула Клотильда. - Сейчас я и впрямь уйду. Но завтра - помни, что завтра я уже буду в этом лесу, и я буду здесь искать встречи с тобой. До приятных свиданьицев!

И тень неслышно истаяла, только звезды на чернильном небе как будто слегка померкли на миг, а затем быстро разгорелись вновь.

Старая друидесса недвижно смотрела на пламя. Костер понемногу угасал, угольки выкатывались из огня, умирали, но мысли Ралины были далеко. Она вспоминала, и видения медленно всплывали перед ее глазами, словно давно остывший воздух над огнем, который уже никому не мог обещать тепла.

Клотильда наклонилась над блюдом и разом замутила в нем воду. Сколько стоит мир, столько же и живет в нем магия, но по-прежнему, как и встарь, ничего нет надежнее древнего, проверенного ведовства, усмехнулась она. Все эти новомодные штучки пройдут, канут в воду, опустятся на дно, как безнадежно тонет по весне старый ноздреватый озерный лед, еще хранящий на своем теле острые следы зимы. И только старинное ведовство останется, и все так же будут в деревнях наливать воду в широкие плоские блюда, бросать туда заговоренные травы и порошки и тихо нашептывать заветные слова.

Мысли ее вновь возвратились к сестре. Она хмыкнула, зябко повела плечами, плотнее запахнулась в платок, несмотря на то, что огонь в очаге горел светло и жарко. Все-таки в этом мире за все сущее приходится платить, и ведовство - не исключение. Клотильда почти физически чувствовала, как в последние годы сладкая влага жизни истекает из нее, как вода из прохудившегося кувшина, на поверхности которого пока еще вроде бы не найти и одного отверстия, но они есть, есть...

Тем не менее, сейчас у Клотильды было хорошее настроение. Более того, она была почти довольна жизнью, что с ней и в юные-то годы случалось не часто. Сестрица-предательница все-таки не показала ей перстень Властителей Круга, хотя и признала, что он у нее есть. Более того - она так и не показала ей руки, именно Той руки! А ведь этого Клотильда жаждала сейчас больше всего, из-за этого она, пожалуй, и прибегла к забытому ведовству, к которому не обращалась уже много долгих лет. Значит, паршивый Ткач с рябым тогда все-таки сказали правду...

Ведьма медленно, как сомнамбула, поднялась. Невидящими после магии глазами Клотильда отыскала в комнатушке свой сундучок с пыточным инструментом, нечувствительными после ведовства руками осторожно сгребла поблескивающие металлом и отсверкивающие зачарованным стеклом щипцы, ножички и свои самые любимые крючки, после чего осторожно положила все на стол, подальше от огня. Затем легонько потянула мягкую бархатную подстилку, которая с тихим треском отклеилась, открыв маленькое углубление в дне - тайничок. Внутри лежало что-то маленькое и продолговатое, плотно завернутое в белую тряпицу и крепко перевязанное цветной ниткой. Сморщенные сухие пальцы осторожно вынули спрятанное и бережно сжали, дабы не выронить драгоценное содержимое тряпицы.

За эту вещь уже давно изрядно помутившаяся разумом Клотильда отдала бы сейчас, наверное, все сокровища на свете. Тем более что в минувший час стоимость ее еще больше возросла и окончательно подтвердила свою исключительную для ведьмы ценность.

Все ее бросили, горько усмехнулась Клотильда. Опять, как бывало и прежде, она оказалась нужной и, возможно, даже единственно необходимой - но лишь до определенных пределов. А затем ее попросту забывали, как забывают в брошенном доме мусорное ведро или половую тряпку. Так случилось и в этот раз. Ну, что ж, у нее будет больше времени для того, чтобы подумать и о своих заветных желаниях. Особенно тех, что многие годы сжимают ей сердце и иссушают душу неизбывной жаждой мести.