Ключ от Снов

В этот миг словно кто-то грустно и почти неслышно рассмеялся в голове Коростеля, и тот же голос явственно прошептал в его ушах:

– Луна отражает лики берез. Петля захлестнула карман птицелова…

Коростель услышал эти слова так явственно, что ему даже показалось, что он узнал, если и не сам голос, то, во всяком случае, человека, произнесшего их. Ян был уверен, что это сам Шедув учтиво постучался в его душу, пусть это и продолжалось всего одно короткое мгновение. Но что хотел сказать этими словами неугомонный дух, этого Коростель не знал.

Но теперь Ян понял: отныне у него появились новые враги, может быть, и не столь могущественные, как Сигурд, но зато – энергичные, решительные и, похоже, уже готовые действовать. Хотя, они и не переставали быть таковыми никогда. И он, Коростель, был сейчас для Лекаря и Колдуна не более, чем досадной помехой. Если, конечно, они не лгали сейчас, глядя друг другу в глаза.

Получалось, что покуда Птицелов тщательно вязал узлы ловушки для своих врагов, его друзья уже готовили ловушку для него самого. Хотя могут ли бывшие слуги быть друзьями? И теперь Коростель неожиданно для себя оказался между двух огней. Оставалось лишь одно – не дожидаясь чьей-то победы, бежать.

ГЛАВА 10 ВО ТЬМЕ

До этого вечера Ян Коростель старательно гнал от себя мысли о побеге. Он так до сих пор и не разобрался в своих чувствах, прекрасно понимая, что надеяться отбить у зорзов Руту было для него делом поистине безнадежным. Но он ощущал нутром некую странную, тайную и, возможно, даже неосознаваемую каждым из них, свою связь с Птицеловом. Помнится, зорз даже сказал ему это открыто в их последнюю встречу, будучи уверенным, что именно он, Птицелов, держит в руках все нити этой связи. Это была несвобода, но у Коростеля всегда была своя внутренняя свобода в выборе и принятии решений. Поэтому сейчас, зная намерения Сигурда и услышав о планах Лекаря и Колдуна, осознав их и ужаснувшись, Ян Коростель решил положиться на волю случая и оборвать эту связь решительно и не раздумывая ни минуты. Он поначалу даже уверился, что, зная досконально, как ему сейчас казалось, все планы Птицелова, он способен их изменить, во всяком случае, попытается это сделать. Но, не зная, чего все-таки хотят на самом деле, и, зная – на что способны озлобленные подручные Сигурда, Коростель мучился от сознания собственного бессилия.

Ян и прежде в эти дни старался не думать о Руте, чувствуя, что он все равно не спасет ее даже ценой своего согласия, если не будет свободен. После своего поражения со Снегирем Птицелов обязательно примет все меры, чтобы не упустить из рук ни одной, даже самой тонкой, ниточки своей воображаемой власти над Яном. А была она, или же это было всего лишь многозначительное бахвальство зорза, Ян не знал наверняка. И теперь Коростель решил испытать прочность этой связи – ему, как он теперь понимал, просто больше ничего не оставалось делать. Лекарь и Колдун страшили его, хотя одновременно и радуя мыслью о расколе в отряде зорзов. И он решил бежать, не ожидая развязки заговора. От нее он теперь не ожидал ничего хорошего для Руты, а значит – и для себя.

Они уже второй день шли под сводами каменных галерей, изредка вступая в странные, невесть кем вырубленные в камне залы, комнаты и коридоры. Иногда потолки поднимались высоко над головой, но чаще своды начинали давить, и они шли, едва ли не согнувшись в три погибели. Коростель не знал, что у Птицелова уже не хватало сил с помощью магии миновать эту дорогу гораздо быстрее, но догадывался, что у зорзов все пошло вовсе не так, как они прежде предполагали. А связав воедино то, что он уже знал, Ян продолжал лелеять надежду, что судьба все же рано или поздно преподнесет ему нечаянный подарок.

По каким-то им одним понятным ориентирам зорзы всегда безошибочно определяли во время их подземного пути время суток. Шли весь день с редкими остановками для еды, днем питались урывками, вечером ели плотно и сразу укладывались на ночлег возле пылающих костров. Стража сменялась за ночь трижды, и хотя Яну не возбранялось иногда вставать и отлучаться от огня, он чувствовал себя под постоянным надзором бдительных стражей, которые видели в полутьме подземелий, кажется, не хуже, чем в ночном лесу. А в том, что ночью с чудинскими охотниками и воинами саамов лучше не встречаться на лесной тропе, Коростель был немало наслышан от друидов.