Ключ от магии, или Нимфа по вызову

— Не бойся, голодными не останемся. Мы именно потому и шли без остановок. Река и пятерых таких как ты накормит, — он демонстративно осмотрел меня с головы до ног. — Ну, троих точно

Хм, а у меня уже иммунитет выработался на его намеки. Что не помешало мне кинуть в нахала подвернувшейся под руку прошлогодней шишкой:

— Еще скажи, что тебе это не нравится. А будешь дразниться, съем все в одну персону, и не поделюсь!

— Я с удовольствием накормлю вот это, — паршивец описал руками верхние окружности, — и вот это, — он выразительно похлопал себя по поджарому заду. — И болтать будешь поменьше, пока рот занят.

— Отличненько, раз с удовольствием накормишь — пойду, приму ванну перед ужином, — заявила я, вытирая руки о траву и заныривая в свой рюкзак. Так… полотенце, чистое белье, банка с местным мылом "а ля натюрель" без никакой магии.

— Вода холодная?

— Как парное молоко! — тут же заявил Шон, бросая длинную искру огня в приготовленную кучу дров.

— А врешь зачем? — я даже остановилась, так интересно стало. Судя по рыбам, вода в горной реке далеко не подогретая.

— Парное молоко ледяного буйвола, — с непроницаемым лицом дополнил носатый юморист.

— А, это ты так шутишь… ну-ну, — я хмыкнула и пошла туда, где за кустами явственно перекатывалась по камням вода. — Подглядывать будешь, или мне можно не принимать эффектных поз?

— Ну разве что пока в воду не залезешь, — работодатель задумчиво поворошил дрова палочкой и принялся чистить рыбу. К нему, бросив недоеденную белку, тут же подбежал кот и начал тереться об ноги, решив добавить в наш ужин пикантнейшую из приправ: кошачью шерсть. — Синие дрожащие утопленницы не в моём вкусе.:

— Экий ты привередливый. Тогда думай, чем согреть, спать я опять под твое одеяло приползу. Синяя и ледяная.

— У тебя кот есть, пусть греет, — длинный нос недовольно сморщился. Но потом вздохнул и как флюгер повернулся в нужную сторону: — Вон там заводь. Старое дерево упало, течение перегородило. По крайней мере не унесет. Лови еще тебя потом…

У него удивительно уютно получилось ворчать. И немного смешно, потому что похоже на Фимку. Эх… как-то они там?

— И постарайся близко к бревну не подплывать, не наноси рыбе моральную травму своей необхватной красотой, нам ее еще на завтрак есть! — прозвучало уже мне вдогонку. Нет, все же не Фимка, все же просто паразит.

Глава 14 (1)

Первый вечер в лесу закончился как-то очень быстро. Наверное потому, что несмотря на бодряще холодную воду, засыпать я начала еще в речке. Мокрой сомнамбулой кое-как добрела до костра, сцапала в охапку кота, чтобы согреться и почти не открывая глаз съела все, что мне прямо под нос подсунул работодатель. По ходу дела он что-то все время ворчал, бухтел и, кажется, изощрялся в остроумии, но я была уже настолько сонная, что молча кивала на все пространные и ехидные сентенции, особенно в них и не вслушиваясь.

Ворчание поменяло тональность, пару раз мне даже послышался тяжкий вздох усталого бронтозавра. А потом меня под ручки переместили ближе к елке, укутали в одеяло, обложили котом и в довесок крепко обняли. И я отрубилась окончательно…

Следующий день прошел под эгидой крепко сжатых зубов. Болело ВСЕ!

Никакие Нойрины тренировки не подготовили мое пухленькое и, черти его погоняйте, женственное тельце к таким нагрузкам. Оптимистические мысли про "вот так и похудею" испарились примерно к полудню, дальше я перла на одном упрямстве. Даже вчера мне не было так тяжело.

Я бы точно сдохла, если бы не знала из предыдущего опыта — это нормально. Надо только не сдаваться, перетерпеть, стиснув зубы, и скоро станет легче.

А кроме того, постепенно втягиваясь в ритм, разогревая закостенелые мышцы на ходу, я с новой стороны увидела своего проводника. Знаете, в горах и вообще в походах, особенно длительных, все стороны человеческой натуры проявляются очень ярко. И если ты жлоб и мудак — этого не скроешь, как ни старайся. Самое потаенное, то, что в городе можно спрятать под напускной доброжелательностью и "коммуникабельностью" вылезает на свет божий во всей своей красе.

Так вот… спутник мой не был ни мудаком, ни жлобом. И даже сволочью он не был, несмотря на острый язык и непреодолимую склонность доводить окружающих до белого каления.

Шон язвил, он поддразнивал, он не давал мне скатиться в уныние и жалость к себе, потому что его подколки здорово подогревали мой собственный азарт, злость и упрямое "врешь, не возьмешь!". А кроме того, я очень оценила то, как умело он отслеживал мое состояние, как вовремя давал отдышаться и вовремя же подпускал шпильку, подгоняя меня в нужных местах. Стоит признать, без его помощи я скопытилась бы уже к середине дня, а так ничего… ползу.