Ключ от Дерева

– Внутреннюю сущность или душу, как вы, люди, ее называете, невозможно закрыть наглухо, рано или поздно она будет находить выходы, как-то проявляться, – скрипуче ответил старшина кукол. – И прежде всего это почувствует кукла – внешний двойник, которая для этого и создана. Раньше я ломал голову, не в силах понять, что это за люди и люди ли это вообще. Теперь я знаю точно – нет, не люди. Кто – не знаю. Кто угодно, но они не такие, как вы. Мне, Мастеру кукол, это не нравится. Столько лет я кочую с ними, но никак не могу их понять. Дело даже не в том, что ты освободился сам и не стал ждать Гвиннеуса. Мне понятно ваше противостояние, я немало наслышан о жрецах леса. Но вот в нем не все доступно моему пониманию, хотя многое и видится порой со стороны.

– Кого ты имеешь в виду, Мастер? – поднял брови Лисовин.

– Меня удивляет твой друг Гвиннеус, – бесстрастно ответила кукла.

– Гвинпин? – проглотив «друга», удивился Лисовин.

– Да, именно он, – подтвердил Мастер кукол. – Впервые на моей памяти кукла просит за человека, да еще рискуя навлечь беду на соплеменников.

– А она грозит вам, если я уйду? – посерьезнел друид.

– Не та, о которой ты думаешь, – задумчиво сказала кукла. – Думаю, все обойдется. Во-первых, ты сам освободился, во-вторых, те, кого вы называете зорзами, нуждаются в нас, тех, кого вы называете куклами.

– Смысл твоих слов мне не ясен, – нахмурился Лисовин.

– Мне тоже не ясен смысл твоих поступков, – парировал Мастер. – И все же я не собираюсь отчитываться в своих действиях перед человеком.

– Ты высокомерен, старшина, – неодобрительно пробормотал Лис.

– Иногда мне так удобнее, – ответил Мастер, – я знаю своих хозяев все же получше тебя. Поэтому мне есть что обдумать, когда ты уйдешь.

– Присовокупи к своим мыслям и то, что они убили нашего учителя, друида, известного не только среди людей.

– Я слышал о Камероне и скорблю о нем вместе с вами, – тихо вздохнул старшина. – Тем не менее напоминаю тебе еще раз: это ваши дела. Смерть маленькой куклы для меня куда важнее ваших бесконечных братоубийственных войн, причины которых люди давно уже позабыли.

– Пока, Мастер, – тихо сказал Лисовин, – пока у вас не появлялись подобные Гвинпину.

– Да, это дурной знак, – подтвердила кукла, все так же глядя перед собой неподвижными глазами.

– Или знак надежды, – твердо сказал рыжебородый друид. – Надежды для всего вашего неразумного народа, не видящего дальше собственного носа.

– Люди всегда остаются людьми, чванливыми, самовлюбленными и эгоистичными, – отозвался старшина кукол.

– Может быть, уважаемый старшина, может быть… И однако именно они вынуждены разгребать грязь и мусор жизни, с кровью и лишениями, без ропота и излишних философствований, – невесело усмехнулся Лисовин и прищурился. – А наблюдать со стороны всегда легче, только честнее ли? Подумай об этом, Мастер. А мне пора. Кажется, Гвинпин бредет по двору.

– Тебе виднее, друид, – сказал старшина кукол. – Я ведь тебя не задерживаю. Скажу лишь одно: будьте осторожнее с моими хозяевами. Ты уже убедился в их силе, а способны они на многое. Мне кажется, они затеяли с вами какую-то игру, или это такое состязание шутовское? Я, между прочим, более чем уверен в том, что тебя, если бы ты вышел из дому с зажженным факелом и прошел через весь двор, не таясь, они не то что задерживать – внимания бы на тебя не обратили. Даже нож, с которым сейчас вернется Гвиннеус, лежал на столе не случайно. Подумай об этом тоже, друид.

Кукла поджала тонкие губы и замолчала. В ту же минуту скрипнула дверь, и в амбар вошел Гвинпин, с трудом удерживая в ластах большой кухонный нож. Он остановился за порогом и оторопело уставился на друида и Мастера. Лисовин сделал ему шутливый приветственный жест, а старшина промолчал.

– Ага, понимаю… – рассеянно пробормотал Гвин. – Ты его сам освободил. А зачем же надо было меня за ножом посылать, в пасть к врагам, в пучину опасностей, так сказать?

– Чтобы проветрился немного, – сухо ответил Мастер и спрыгнул со стола так легко, что даже колпак на голове не шелохнулся.

Лисовин притворно шлепнул приятеля и забрал у него нож. Затем подтолкнул куклу к выходу и обернулся к Мастеру:

– Надеюсь, ты сумеешь объясниться с хозяевами в случае чего… А вообще – прими мою благодарность, Мастер, и хотелось бы, чтобы ты был о людях лучшего мнения. Они того достойны, поверь мне.

Гвинпин смотрел на них, раскрыв клюв, и друид буквально вытеснил его за дверь, после чего поклонился Мастеру и выскользнул из дома. За окошком тихо прошуршали деревянные лапы, но скрипа калитки чуткий ухом Мастер кукол уже не услышал – очевидно, путники перелезли через изгородь. Впереди их ждали лес и ночь.

В соседнем доме, где хлопотал у очага Коротышка, по-прежнему горели свечи и было тихо.

Мастер кукол сидел на столе, погруженный в раздумье. Временами кукла что-то несвязно бормотала про себя, очевидно, все еще продолжая свой прерванный, но незаконченный спор с друидом, а может быть, это был давний спор с самим собой.