Ключ к загадке (СИ)

Скварйс понимал, что оттягивает неизбежное, понимал - придется ехать, никому ничего не сказав. Но здесь, в Перу, хоть он и не признавался себе в этом, он испытал настоящее счастье. Те шесть-семь месяцев до приезда немецкой экспедиции, когда он смог заглушить жажду мести, заставить себя забыть о прошлом, Джеймс ощутил себя в роли отца семейства и ему это понравилось. Ему было приятно приходить домой и рассказывать любопытной Вике о том, как прошел его день, вспоминать истории из далекого прошлого, слушать ворчание Освальда, недовольного манерами и неаккуратностью некоторых крестьян, наблюдать за тем, как Арчибальд и Наташа потихоньку влюбляются в друг друга и вспоминать женщин, с которыми и он когда-то хотел связать свою жизнь.

Он понимал, что это сентиментальщина, впадать в которую не престало старому вояке, но и отказаться от этого просто не получалось, а после и вовсе не расхотелось. И если бы не немцы Джеймс, возможно, и думать забыл бы о своем стремлении отомстить Эмберху.

- Освальд, - неожиданно для самого себя заговорил Сквайрс. - Ты сохранишь мою тайну?

- Конечно, - бывший дворецкий обеспокоенно посмотрел на своего друга. - Случилось что-то плохое.

- Плохого ничего. Уборка не подождет? Принеси сюда пшеничной водки, давай выпьем.

Освальд быстро выполнил просьбу друга, принес бутыль и две рюмки, устроился напротив Сквайрса, себе налил совсем немного, ему полный стакан, при том пить не стал, внимательно вглядываясь в глаза Джеймса сказал:

- Рассказывайте.

- Я написал письмо в Англию, - начал Сквайрс, отпив водки. - Не буду ходить вокруг да около - мне известно, где сейчас находится Эмберх. Насколько я понял, до конца зимы он будет оставаться в Берлине.

Освальд нахмурился.

- И что вы собираетесь делать?

- Честно?

Освальд кивнул.

- Ехать в Берлин, отыскать эту гадину и задушить своими собственными руками, - произнося эти слова, Джеймс вложил в них всю свою ненависть, скривился от охватившей его злобы.

- А как же мы? Как девочки? Ни я, ни Арчибальд не отпустим вас одного.

- Ладно, Арчибальд, молодой еще, но ты-то с головой на плечах, понимаешь, что всем скопом отправляться в Берлин значит добровольно сдаться в руки немцев. Поеду только я. Арчи говорить об этом не обязательно. Девочкам будет всё равно...

- Хватит! - оборвал его Освальд. - Не обижайтесь, но вы сейчас говорите глупости. Сестры к вам привязались, вы стали для них вторым отцом. Не стыдно говорить такие вещи?

Джеймс налил себе еще рюмку, выпил.

- Не знаю как быть Освальд.

Джеймсу показалось, что скрипнула входная дверь, он обернулся, вроде бы заметил какое-то движение в темноте, но дверь была закрыта, а из коридора не донеслось ни звука.

"Видать, крепкую водку Освальд достал", - подумал Сквайрс.

- А что тут знать? - заговорил Освальд. - Ответ у нас у всех перед глазами, а мы мудрости мудрствуем. Нужно забыть и жить дальше. Выждать немного, скопить денег и перебраться в Лиму - эта глухомань явно не подходит девочкам для жизни. Там открыть новое дело, отправить Вику получать образование, а еще через несколько лет вернуться в Англию. Ведь все мы этого хотим, Джеймс, просто признайте это. То, что случилось в имение лорда, в Лондоне, Нью-Йорке было ужасно. Я постоянно чего-то боялся, думал, не выберусь живым. Вам, привыкшему к таким вещам, может, и не было страшно, я мне постоянно приходилось переступать через себя. А похищение девочек? Неизвестно, на какие еще гнусности придется пойти, чтобы разобраться во всей этой чертовщине. А ради чего? Ради мести? Уж простите, Джеймс, я вас уважаю, считаю вас на редкость благородным человеком, но здесь вы потворствуете собственным низменным мотивам, поступаете эгоистично. Вы ведь знаете, мы не оставим вас: уедете мы - уедем и мы. Может быть, у вас получится нас обмануть, но мы все равно отправимся на поиски, наживем себе неприятностей, а то и вовсе погибнем. Такой судьбы вы нам желаете? Безответственно и нечестно!

Сквайрс удивленно посмотрел на Освальда. Такой отповеди он не ожидал. На душе сделалось гаденько.

- Во время моей службы в Индии, - начал Джеймс, прикончив очередную рюмку, - я охотился на тигрицу-людоеда. Охота продолжалась несколько месяцев. Хищница была хитра, не попадалась на традиционные уловки, нападала только в окрестностях деревень, выследить ее было сложно, но мне все-таки повезло. Пристрелил на мосту, когда она переходила его. Загрызла она по меньшей мере тридцать человек.

- Зачем вы мне это рассказали?

- Затем... - начал было Джеймс, но осекся - опять показалось, что кто-то прошел по коридору. - Там кто-то есть или мне послышалось?

- Наверное, кошка, - предположил Освальд. Джеймс вспомнил о рыжей бестии, любившей шмыгать по харчевни среди ночи, к которую Вике подарила одна добрая крестьянка в благодарность за помощь по хозяйству - расплатиться ей больше было нечем.