Ключ к загадке (СИ)

- Можешь, - как-то печально согласился Ганс. В конце концов, переговоры с промышленниками провалились, Бломберга и Фрича сняли, Гитлер назначил себя верховным главнокомандующим. Вряд ли удастся убежать от войны теперь.

- Вот и отлично. Попозже я сообщу все самое необходимое. Ты поправляйся, вставай на ноги.

- Буду ждать.

Что же, опять Тибет. Видимо от этого никуда не денешься. Сам того не замечая, Ганс превращался в послушную игрушку Карла Эмберха

6

Лето 2006 года. Германия

На деле "стоматолог" оказался хорошим мужиком. Они с Костей быстро нашли общий язык, распив бутылочку коньячку, он пригласил Шорохова к себе домой отметить чей-то там день рождение и Костя с удовольствием согласился. Полупьяные, они сошли с поезда на одной из станций и после получаса ходьбы набрели на шикарный особняк.

- Ты здесь живешь? - спросил Костя, забыв о том, что немец не знает русского. Тот вопросительно на него посмотрел. - Говорю, здесь живешь? - произнося слова, Костя понял, что уже пьяный, язык заплетается. Неужели его так от бутылки коньяка? А может коньяк паленый?

- Не понимаю, говори на немецком, - пробормотал "стоматолог".

- Фриц поганый, языкам не учен, - Костя рассмеялся и повторил свой вопрос на немецком.

- Да, да, - ответил немец и потянул Костю к особняку

- Что ты, ты. Его спрашиваешь одно, а он ерунду какую-то отвечает, - Костя почему-то рассердился на "стоматолога". - Не пойду к тебе, промямлил он, - не хороший ты человек.

- Куда ты денешься, - Костя и не заметил, как "стоматолог" изменился в лице, снова сделался трезвым и буквально потянул Костю на себе.

- Это еще что такое, - Шорохов попытался сопротивляться, но ничего не вышло. Единственной, что пришло ему на ум, так это послать своего новоиспеченного друга куда подальше. - Сволочь ты... - начался процесс мучительной попытки вспомнить имя собутыльника. Восстановить удалось только фамилию. - Сволочь ты, Эмберх, вот ты кто, - только и успел произнести Костя прежде, чем отключился.

Рассказы, входящие в Шкатулочный цикл

Сделка

     Сергей Котиков просматривал результаты экспериментов в пятнадцатый раз. Неужели датчик действительно зафиксировал то, что зафиксировали? Публикация этих результатов произведет фурор в научном мире. Повторить эксперимент, а результаты сообщить научному руководителю. Все в НИИ будут гордиться Сергеем - открытие гравитон настоящий прорыв. Никому еще не удавалось зафиксировать квант гравитационного поля с помощью датчиков. Еще один шаг на пути к пониманию явления тяготения!

       Сергея охватила научная горячка. Немедленно повторить эксперимент, немедленно пересчитать максимум. Неплохо было бы построить и теорию этого явления. Конечно, предстоит перелопатить кучу журналов, все строго проанализировать. Но если все подтвердится, если его предположение окажется правильным...

       "Рано радоваться, - пытался успокоиться возбужденный Сергей, размышляя про себя. - Ты неоднократно совершал ошибки в расчетах. Может этот максимум на графике тоже приборная ошибка. Вот когда все перепроверишь, когда убедишься, что наблюдал квант гравитации, тогда празднуй, а пока рано!"

       Но трезвые мысли тут же сменялись мечтами о Нобелевской премии по физике. Еще бы, Эйнштейну за какие-то теоретические наработки в области квантовой механике вручили, а уж экспериментатору, совершившему прорыв в науке, обязаны ее в год открытия преподнести.

       "Из расчетов выходит, что скорость распространения частицы выше скорости света. Ошибка или очередное опровержение общепринятых теорий? - думал Сергей. - Если только всё подтвердится, моё имя войдет в историю физики!"

       Ещё один эксперимент и можно идти к научному руководителю, рассказывать, показывать, рассуждать.

       "Засмеют, - решил Котиков. - Точно засмеют. Нужно. Чтобы радом со статьей стояла фамилия известного ученого. Пал Григорьевич подойдет. Покаже ему результаты".

       Только вот в этом случае в историю физики войдет не фамилия Котиков, а фамилия Рубин. Кто помнит имена лаборантов Резерфорда, потративших кучу времени на обработку результатов? Желает ли Котиков стать лаборантом Рубина, собиравшим экспериментальные данные для мудрого научного руководителя, совершившим открытие?

       "Интерферометр построил я, а помнить будут его. Кванты поля зафиксировал я, но запомнят Котикова только как сотрудника группы Павла Григорьевича Рубина, совершившей революционный прорыв в науке", - рассуждал Сергей. Уж не делит ли он шкуру неубитого медведя? Как бы ни поплатиться за это. Повторить эксперимент ещё раз. Обдумать все как следует, а уж тогда трубить об открытии и рассуждать, как опубликовать результаты - самостоятельно или в соавторстве с Рубиным. Сергей сел за стол и стал рассматривать графики, делать пометки в тетради, лежавшей рядом.

       "Довести дело до конца, а уж потом трубить об открытии", - повторил он про себя и взялся за работу.

    ...

       Павел Григорьевич Рубин метался по комнате из угла в угол.

       - Он понимает значение своей работы. В полной мере понимает, - сказал Рубин.