Ключ к твоему сердцу

— Мисс Эдит, это не то, о чем ты подумала. Чтобы расстегнуть все эти крохотные пуговички у тебя на спине, уйдет много времени. Это не означает, что я безумно тороплюсь сделать тебя своей… а вообще-то я этого очень хочу. Но пока я справлюсь с пуговицами, наступит полночь.

Он наклонился к ней, и она ощутила его теплые губы на своих губах. Эдит прикрыла глаза. Она — жена Хойта. То, что произойдет, обычно происходит в брачную ночь. И она любит Хойта, поэтому, если он ее еще не полюбил, она смирится и довольствуется малым. Она ведь вышла за него замуж, а одного этого уже достаточно.

Хойт, словно почувствовав ее неуверенность, отстранился.

— Ты помнишь, что я говорил? Ты сама скажешь мне… когда это произойдет. Я это обещаю.

У Эдит от избытка чувств перехватило дыхание.

— Я знаю. Но и тебе следует знать, что на самом деле в ту ночь… все было не так, как ты думаешь. Ты, кажется, тогда мне не поверил.

— Я верю тебе, Эдит, — мягко произнес он. — Ты боишься?

— Немного.

— Не бойся. Ты тогда столкнулась с грубостью и насилием. Между нами такого никогда не произойдет.

Она не могла удержаться от того, чтобы не обнять его, и, обвив руками шею Хойта, притянула к себе. Она давно рисовала в своем воображении, как будет обнимать его, чтобы показать свои чувства. А теперь, когда Эдит стала женой Хойта, она имеет на это право. Радость волной поднималась у нее в груди.

Руки Хойта сомкнулись на ее теле. Одно движение — и он погасил у них за спиной лампу. Еще мгновение — он подсунул под нее руку и встал вместе с ней. Эдит тут же вспомнила про его бок.

— Ты уверен, что тебе это не навредит? Ведь швы сняли только вчера.

— Я крепкий.

Хойт нес ее по темным комнатам. Свет проникал в дом только от фонарей во дворе, но Хойт прожил здесь всю жизнь и мог, наверное, пройти через комнаты с закрытыми глазами.

— Мне нравится, когда ты заботишься обо мне, Эдит. Мне начинает казаться, что я тебе немножко нравлюсь.

А Эдит казалось, что она видит его улыбку, и она с огромным трудом удержалась от того, чтобы не сказать в ответ: «Я люблю тебя».

— Я поняла, что тебя нравится, когда вокруг суетятся, — произнесла она и подумала: «Какая же я трусиха!» — И, разумеется, ты мне нравишься.

Она не сказала «я люблю тебя». Ей не нужно, чтобы Хойт ответил то же самое лишь оттого, что посчитает это своим долгом, или оттого, что он понял — она ждет этих слов. Будет лучше и безопаснее, если Хойт первым произнесет эти слова.

Хойт отнес ее на руках в спальню, поставил на ноги перед кроватью и зажег лампу. Он окинул ее медленным взглядом.

— Я говорил тебе, какая ты красивая в этом платье?

Эдит покраснела.

— А я говорила тебе, какой ты красивый в смокинге? Тебе идет черный цвет.

Хойт улыбнулся.

— Мы оба немножко нервничаем, да?

— Да.

— А теперь не поможешь ли мне освободиться от этого наряда? — шутливо спросил Хойт.

Она послушно приблизилась к нему. Смокинг она сняла легко, и Хойт небрежно бросил его на кресло.

— А галстук? Ему место в мусорной корзине.

Эдит отстегнула галстук-бабочку и, отбросив вслед за смокингом на кресло, начала расстегивать рубашку. Грудь у Хойта была горячей, покрытой темными волосами. Тогда, в кабинете врача, она старалась не смотреть на Хойта, но его вид без рубашки отпечатался у нее в мозгу. Эдит добралась до широкого пояса, но не сразу отстегнула, ища застежку.

— Теперь моя очередь, — хрипло произнес Хойт.

Эдит повернулась к нему спиной. Пуговиц было ровно двадцать. Эдит в уме считала каждую расстегнутую пуговицу, а приятное покалывание сопровождало прикосновение рук Хойта. Закончив, он положил широкие, теплые ладони на ее обнаженную кожу, и платье соскользнуло с плеч. Эдит подхватила лиф, чтобы платье не упало с груди. Хойт обнял ее и накрыл ее руки своими. Его теплое дыхание щекотало ей шею, а губы нежно касались мягкой кожи, прижимаясь все крепче.

Хойт убрал руки, и лиф упал вниз, а затем платье, шелестя, оказалось на полу у ее ног. Эдит ждала еще поцелуев, а он, сжав ее в объятиях, произнес:

— Я боялся, что действую слишком стремительно. Я — счастливчик, раз ты мне это позволила. — Он поцеловал ее в мочку уха, и у нее подогнулись колени. — Теперь, когда я тебя заполучил, могу и подождать, хотя мне очень хочется близости сегодня ночью. Но тебе решать, когда это произойдет. Не обещаю, что у меня хватит сил остановиться вовремя, но если хочешь, чтобы сегодня мы просто поспали рядом, то я совладаю с собой.

Какой он чуткий, этот громогласный, настойчивый мужчина! Секунду Эдит молчала, пытаясь справиться с волнением.

— Пусть все произойдет естественным образом, — вымолвила она.

— Значит, ты разделишь мою постель?

— Да.

Хойт поцеловал ее в щеку.

— Я докажу, какой я щедрый муж. Пользуйся душем рядом со спальней, а я пойду в другой. А потом мне будет интересно посмотреть, что ты наденешь на ночь. Надеюсь, рубашка окажется не слишком тонкой или… короткой.

Эдит улыбнулась. Он шутил, но было очевидно, что шутка далась ему с трудом.

— Можешь в этом не сомневаться, — ответила она.