Ключ к мечте

Сказать, что я удивилась, – не сказать ничего.

– Догадываешься, под чьим прикрытием и где так долго прятались Лисандр и Лайса?

Ингар выругался, Лис потемнел лицом, а я неверяще уставилась на Греравира. Да быть такого не может! В доме, где я сейчас живу… мама скрывала дракона и оборотня, из-за которых вспыхнула война? Невозможно! Как в это поверить?

– Зачем ей кому-то помогать? – хрипло поинтересовалась я, боясь услышать ответ. – Особенно дракону и оборотнице? Их же искали, она оказалась бы в опасности! Или они ее принудили?

Ингар неожиданно заключил меня в объятья, крепко прижался, успокаивая, погладил по спине.

– Огонек мой, тише… Все хорошо!

– Твоя мать, ведьма Янина, ждала тогда ребенка. Она нуждалась в защите от темного колдуна и его слуг. И дать ее мог только… дракон. А твой отец был человеком.

Я выпуталась из объятий Ингара, уставилась на Греравира.

– Ты ей не сказал, дракон, да? – вдруг усмехнулся бог равновесия.

– О чем?

– За пару месяцев до рождения первого ребенка в тебе замрет сила, – неохотно отозвался Ингар. – И снова появится только через пять лет.

Повернулся ко мне, осторожно взял за плечи.

– Простишь? Чтобы вы с мамой остались в живых, твоя бабушка собиралась провести древний ритуал и отдать собственную жизнь. Но твой отец – всего лишь человек. И противостоять темному магу не смог бы. Вы оказались бы беззащитны. Вот почему твоя мама спрятала влюбленных, а потом открыла дверь в воздушный замок.

– Ты знал, что она… им помогла, и молчал?

– Догадывался. Отец не раз намекал на то, что раз в моей ийрии течет кровь ведьмы, которая помогла спрятать книгу по родовой магии драконов, ты, Яна, можешь ее вернуть. Я никогда не использовал тебя, ведьмочка моя ненаглядная. Мои чувства – искренние. Я действительно люблю…

– Ты мне не сказал! – рявкнула я, чувствуя, как сила вырывается, оплетает нас обоих, хлещет через край.

Ингар смотрел на огонь, который, вот зараза, касался его, ласкал, а не обжигал, и молчал. Я же… злилась и даже не пыталась усмирить пламя.

– Ты сердишься, что не сказал о твоей матери, вынужденной помогать дракону и оборотнице? И при этом тебя не смущает невозможность использовать магию больше пяти лет? – тихо спросил он, позволяя огню касаться его щек, сжимать нас в кокон.

– Если надеешься, что на эти пять лет сможешь меня запереть, я… сбегу к оборотням!

Огонь отозвался на слова, стал сильнее. Уже обжигал, наливался жаром. Дышать стало тяжелее.

Ингар попытался спрятать улыбку, но у него не получилось. Крепко прижал меня, страстно поцеловал.

– Несносная, невыносимая, самая желанная женщина на свете! – прохрипел он. – Да я любую твою прихоть буду исполнять, окружать заботой и вниманием, стану нежить в своих объятьях каждую свободную минуту. И обещаю, Яна, ты ни дня не пожалеешь, что стала моей ийрией и матерью наших детей.

Я попыталась возразить, но Ингар снова меня поцеловал. Огонь, окружавший нас, пробрался до кончиков пальцев, а потом вспыхнул, рассыпаясь на искры.

– Только позволь, огонек, дать тебе защиту и любить… Так, как я умею. Так, как я могу. Так, как просит мое сердце.

В этот раз я даже не стала отвечать. Когда Ингар хочет меня в чем-то убедить, парой поцелуев точно не отделаться. Он опять нашел мои губы. Прикусывая и лаская, делился жаром, сводил с ума, ведя по краю пропасти, за которой, я чувствовала, нас ждут небеса, усыпанные звездами. Я даже забыла о причине ссоры. На время. Вот приду в себя под насмешливыми взглядами Лиса и Греравира, и отомщу так, что мало не покажется! Будет знать, как что-то от меня скрывать, дракон несносный!

Воображение уже рисовало поляну, тонущую в душистых цветах, и абсолютно беспомощного Ингара, руки которого связаны моей лентой… И пусть в реальности такое невозможно – магию против него я никогда не применю, а лента просто так не опутает ладони, – мечтать о столь сладкой мести никто не запрещал. Фантазия и разгулялась на славу.

Я даже не сразу осознала, что рядом оказался Лиравир.

– Решил воспользоваться твоей магией, чтобы переместить братца, – пояснил Греравир, поглядывая на недовольного и чересчур нарядно одетого Лиравира.

– Он меня с собственной свадьбы умыкнул! – сердито воскликнул бог удачи, застегивая тунику и поправляя взлохмаченные волосы.

Эарин, до этого наворачивающий круги по залу, сел к Лиравиру на плечо, позволил себя погладить. Греравир завистливо покосился на брата, но промолчал.

– Не преувеличивай. Церемонию вы прошли, а брачная ночь подождет.

– Ну-ну, я тебе это, братец, припомню! Поговорю с Ашарралис, когда станем свободны. Ой как поговорю!

– По сравнению с тем, о чем сейчас думает наша ведьмочка, и как именно мечтает отомстить своему дракону, твои угрозы – детский лепет.

Ингар дернулся, настороженно посмотрел на меня, опутывая тьмой, что плескалась в глазах, надеясь заглянуть в душу, но я упрямо вздернула нос и промолчала. Пусть попаникует немножко. Ему полезно.

Лиравир усмехнулся, вытащил из кармана щепотку золотистой пыли и дунул в сторону Ингара. Тот оглушительно чихнул и снова уставился на меня. Несколько мгновений молчал, а потом… усмехнулся.