Ключ к мечте

— Да. За всю жизнь дракон может их увидеть лишь дважды. Встретив суженую и создав с ней связь, и закрепив этот обряд.

— Их рождает… магия?

Глупый вопрос, согласна.

— Особая. Любовная. Если чувства истинны.

— Они красивые… линары.

— И все принадлежат тебе.

Развернувшись к дракону, я притянула его и поцеловала.

— Небеса мои… — прохрипел он, отвечая так, будто собирался пойти в смертельный бой и никогда не вернуться.

Я стонала в его руках, выгибалась от ласк, просила о продолжении, так как горела уже вся. Даже не подозревала, что могу чувствовать так остро, почти на грани. Огонь был во мне. Или я стала огнем?

Ингар подхватил меня на руки, понес к берегу, и я с удивлением заметила, как линары поднимаются из воды, плывут за нами, стелются ковром по земле. Это стало последним, на что я обратила внимание. Потом остался только Ингар, во взгляде которого пылало пламя. Оно обжигало сильнее, чем то, что горело внутри и молниями расползалось по телу. И когда Ингар одуряюще нежно стал покрывать меня поцелуями, шепча признания, я думала, сойду с ума.

Нельзя же так…

— Попроси, огонек. Иначе никак.

Его шепот был таким проникновенным, что я поддалась и молила не останавливаться, а стоило Ингару замедлиться, оплетала крепче, сильнее, яростнее. А Ингар по-прежнему оставался невыносимо нежным и бережным. И этим добавлял еще больше огня.

Не знаю, как объяснить происходящее между нами. Я даже не почувствовала боли и неловкости. Лишь огонь. Согревающий, обволакивающий, страстный и обжигающий, проникающий до самого сердца.

Целовала Ингара, отвечала на каждое движение, не отпускала. Мы будто шли по краю пропасти, падали, а потом внезапно обрели крылья, а вместе с тем и желанное небо. Сгорали, как мотыльки в пламени. И, наполненные огнем любви, опаленные, не могли разжать объятий, отпустить друг друга.

Я никогда не была настолько счастлива. До слез.

Ингар

У любви запах поздних августовских роз, золотистые глаза, чуть хриплый, почти сорванный голос. Но это все пришло потом, когда лежал утомленный от страсти, едва осознавая произошедшее. И все еще не верил.

Никогда. И ни с кем. Так обжигающе-нежно. Так остро. Так… сладко. Словно проклятье. Наваждение, от которого я уже никогда не избавлюсь.

Ийрия. Моя. До последнего вздоха.

Самая прекрасная, самая желанная на свете… Зацелованная, заласканная, не сводящая с меня глаз. Все еще лучше, чем мог представить. Хотя кому я лгу? Не мог.

Сейчас я перебирал волосы моей ведьмочки, время от времени наклоняясь и целуя ее плечи или опухшие губы. Хотелось бы научиться читать ее мысли, чтобы понять, пришла ли она в себя, не жалеет ли о случившемся. Спрашивать я боялся, и от этого чувствовал себя жалким трусом.

Кто она для тебя, Ингар? Лишь однажды этот вопрос задал дайне, а потом сотни раз себе — я. И теперь ответ был известен. Волшебство, которое только мое. Единственная звезда на небосклоне. Крылья, дарящие не только небеса, но и свободу.

И я шептал ей об этом всю ночь. Постоянно интересовался, как моя ийрия себя чувствует, боясь напугать, причинить боль, ранить неосторожным движением или словом. Я просто должен был понять, что ей нравится. И сдерживался столько, сколько мог.

А потом просто пошел за Яной, согревая своим огнем, делясь и отдавая, ничего не требуя взамен. Падал и взлетал с ней вместе, кусал полураскрытые губы, ловил стоны, сходил с ума…

Похоже, именно это и называется счастьем.

Глава двенадцатая

Яна

Я пришла в себя с большим трудом. Несколько минут просто нежилась в уютных объятьях Ингара, боясь повернуться и встретиться с ним взглядом. Это ночью, когда волшебное озеро при помощи духов наполняется сказочными линарами, становясь алым, то, что происходит между мужчиной и женщиной, кажется правильным и естественным. Но ближе к рассвету, едва небеса начинают розоветь, а последние звезды не спешат исчезать, накатывает дикий стыд.

Слишком хорошо я помнила, что творила. Нет, не слова Ингара, все они почему-то не задержались в памяти, слились в шепот, а то, как исступленно отвечала на его прикосновения, молила и выпрашивала еще. И теперь, зацелованная, заласканная им так, что шевелиться не получалось, абсолютно не знала, куда деться и как вести себя с моим мужчиной дальше. До отчаяния хотелось…

— Даже не думай, огонек, — прошептал Ингар, целуя в щеку.

— О чем? — не удержалась я.

— О побеге.

Вот откуда он знает?

— Ты четыре раза за последнюю минуту тяжело вздохнула, словно решала сложную задачу.

Хм… Он что, считал?

— Как догадался?

— Яна, я знаю тебя так, будто всю жизнь прошел рука об руку, — прошептал Ингар, разворачивая меня к себе и заставляя краснеть от одного его темного взгляда.

Я смутилась окончательно и не придумала ничего умнее, как зажмуриться. Минута прошла, вторая… Ингар молчал, не предпринимая никаких попыток что-либо сделать, и я осторожненько открыла сначала один глаз, а потом второй.

— Неужели жалеешь? — совсем тихо спросил он, пронзая взглядом, в котором пряталась гроза.

— Нет.

— Тогда что?

Хороший вопрос. Наверное, правду сказать проще, пока он не придумал непонятно чего.