Ключ из жёлтого металла

— Ну видишь ли, я слишком долго вообще ничего не мог о нем узнать. Что само по себе довольно необычно — время-то мирное, бюрократы каждый наш шаг фиксируют. Но по документам выходит, пан Болеслев — человек без прошлого. Он не только никогда не женился, не учился — в том числе в начальной школе — и не служил в армии, а даже не рождался. Во всяком случае, не в Чехии. Но в списках иммигрантов и репатриантов он тоже не значится. Такое ощущение, что пан Черногук возник из ниоткуда, материализовался посреди Праги лет десять назад, с паспортом и кредитной картой в зубах. Огляделся, отряхнулся и пошел покупать дом на Нерудовой, с документами на недвижимость у него все в полном порядке. Тогда я решил на досуге порыться в старых архивах, благо доступ к ним есть. И что ты думаешь? Ни единого упоминания этой фамилии — ни в церковных книгах, ни в каких-то других бумагах. Не было в Чехии никаких Черногуков. А если и были, то не крестились, не женились и детей не рожали. Ну или делали это втайне от заинтересованной общественности. Партизанская династия.

— Положим, имя сменить — дело нехитрое, — заметил я.

— Ну да. Фишка в том, что смена имени тоже фиксируется. А «Болеслев Черногук» — это не псевдоним. У него так в паспорте записано. Первое, что мне пришло в голову, — батюшки, самый настоящий иностранный шпион! И я возомнил себя Джеймсом Бондом, решил немного в это поиграть. В итоге, все оказалось еще интереснее, — и он умолк, напустив на себя загадочный вид.

— Сейчас ты небось объявишь, что ему сто с лишним лет, — небрежно заметил я.

Митя изумленно на меня покосился.

— Хочешь сказать, ты это уже слышал?

— Слышал, слышал, — вздохнул я. — А кстати, если и так — что с того? Может, человек йогой всю жизнь занимается. Или какими-нибудь даосскими техниками. В Европе все это большая редкость, конечно, но не вижу ничего невозможного.

— Я тоже, — согласился Митя. — Но его гипотетический возраст — это далеко не все.

— А что еще? Ну хоть один пример.

— Ладно. Представь себе следующую картину. Солидный, всеми уважаемый господин выходит из дома при полном параде, всем своим видом демонстрируя намерение мирно прогуляться по Малой Стране[34] или, скажем, провести деловую встречу за миской клецок. Вальяжно выруливает к Влтаве, спускается к воде, лезет зачем-то под мост — и привет. В смысле, исчезает с концами. И объявляется у себя дома только два дня спустя, причем не входит в квартиру, а сразу из нее выходит — на очередную невинную прогулку до ближайшего моста. Или, напротив, всего через час вдруг обнаруживается в Берлине, на открытии какой-нибудь выставки, прямую трансляцию с которой показывают в новостях культуры по телевизору, дабы быстро и эффективно свести с ума человека, имевшего счастье только что наблюдать за паном Черногуком на пражской улице. Как тебе такой фокус?

— Ничего, неплохо, — одобрительно сказал я. — Умеет чувак от хвоста уходить, что тут скажешь.

— И такие штуки он проделывает гораздо чаще, чем ездит в такси, — вздохнул Митя. — Не всегда лезет под мост, конечно. Но исчезнуть в самый неожиданный момент, в месте, где нет никакого запасного выхода, тайного лаза или еще чего-то в таком роде? — это, можно сказать, его любимое занятие. Будь ты на моем месте, неужели не захотел бы выяснить подробности?

— Я и на своем месте уже хочу, — признался я. Немного подумал и спросил: — Слушай, а приятель его тебе хорошо знаком?

— Смотря какой.

— Станислав Грочек.

Митя невольно поморщился.

— Вижу, что знаком, — ухмыльнулся я. — Доктор по прозвищу Чума. Большой души, должно быть, человек.

— Он ужасный, — твердо сказал Митя. — Просто ужасный. Зря ты его вообще вспомнил.

— Он странный тип, — согласился я. — И, пожалуй, неприятный. Но что именно с ним не так?

— Все не так, — резко сказал Митя. — Если увидишь его на улице, переходи на другую сторону. Желательно — бегом. Не связывайся с ним ни под каким предлогом, вот тебе мой совет. Пан Болеслев этого монстра приручил и, судя по слухам, более-менее успешно дрессирует, памятник бы ему за это поставить. Говорят, теперь с доктором Грочеком вполне можно иметь дело. Но я бы все равно не стал.

— Все это общие фразы, — сказал я. — А душа жаждет фактов. Предлагаю обмен. Ты внятно объяснишь, что такого страшного в этом вашем Грочеке. А я за это расскажу тебе, как провел сегодняшнее утро пан Черногук. Захватывающая история, головокружительная интрига, пещера Лихтвейса, короче.

— Ты серьезно?

— Более чем. У меня свежайшая информация. Ну как, сторговались?

Митя мучительно поморщился.

— Ладно, сейчас. Подожди.

Некоторое время мы ехали в полном молчании, наконец Митя свернул к очередной заправке, остановил машину, залпом выпил полбутылки воды, повернулся ко мне и очень серьезно сказал: