Ключ

Начальство остановилось в двадцати метрах от машин и ткнуло пальцами под ноги. Рабочие взялись долбить и копать, начальство стояло и смотрело. Один из бородачей вытянул из переносного холодильника бутылку воды и одним глотком опустошил ее наполовину. Призраку в бинокль хорошо были видны капельки влаги, осевшие на холодном стекле, и он невольно облизнул пересохшие губы. Солнце прошло только одну треть своего пути к зениту, но Призрак уже чувствовал себя иссушенным, словно ящерица на камне. Нужно найти более подходящее укрытие, да и водички попить самому, но землекопы были слишком близко от него. Единственное, что оставалось, — это лежать не шевелясь и ждать, когда те устанут копать яму и перейдут подальше.

Но этого не произошло.

Еще пять минут — и всеобщее внимание привлек ясный, чистый звон, раздавшийся из глубины ямы. Руководители рванули вперед, а самый толстый из них шлепнулся в яму и принялся разгребать землю руками. Когда же он выпрямился, лицо его так и лучилось восторгом.

— Радируйте на базу: пусть срочно присылают экскаваторы! — рявкнул он охранникам. — Еще скажите, что нужно разбить здесь палатки. Мы нашли его! — Он выбрался из ямы и, отряхнув руки, добавил: — Слава Богу, мы его нашли!

62 Цитадель

Войдя в часовню Таинства, Драган пережил мгновение всепоглощающего ужаса: дверца креста Тау распахнута настежь, шипы торчат наружу, но внутри креста никого нет.

Драган опустился на колени, но отнюдь не из религиозного рвения. Он просто смертельно устал после всего пережитого, а также после своего триумфального возвращения в Цитадель. Единственное, что гнало его сюда, — это желание оказаться рядом с Таинством и возобновить тот коллективный ритуал, который наполнял каждого участника священной силой и энергией. Только Таинство было способно вернуть здоровье и силы и самому брату Драгану, и всей горе. Но Таинство исчезло бесследно.

Драган обвел взглядом опустевшую часовню и увидел свое отражение в одном из сияющих лезвий в стене. Неужели Бог так зло посмеялся над ним? Неужто Он позволил Драгану перенести такие муки и дал надежду на спасение, а потом снова безжалостно все отнял? Драган покачал головой и устыдился своих мыслей. Не от Бога дело сие. Он видел плоды деяний дьявольских.

Драган напомнил себе об Иове и ниспосланных тому испытаниях, когда Бог отказал ему в защите своей. Сатана сразу отнял у Иова богатство, всю семью и здоровье, дабы испытать силу веры его и заставить проклинать имя Божие. Иов же не поддался дьяволу, но проклял тот день, когда родился на свет. И разве Господь Бог не вознаградил Иова за веру и не благословил его еще большим, нежели прежде, богатством и крепким здоровьем? Драган понял, что надлежит ему проявить сейчас: он обязан твердо блюсти веру, пусть и слаб он телом, пусть и темен путь впереди. Лишь в этом случае Цитадель сможет восстановить свое прежнее могущество.

Склонив голову, он помолился опустевшему кресту, исповедался в грехах, которые совершил с того дня, когда в последний раз его нога ступала в часовню. Он просил простить ему маловерие и даровать силы, чтобы выполнить веления Божьи. Под конец Драган прочитал поминальную молитву об отлетевшей душе того священника, которого послали отобрать у него жизнь и который в конце концов лишился собственной жизни. Драган верил, что всякое событие имеет свою цель, каждый шаг человека предопределен заранее, а сам человек есть лишь орудие воли Всевышнего. Поразмыслив заново над всем, что позволило ему вернуться в Цитадель, Драган и в этих событиях узрел промысел Божий.

Сначала Бог послал ему слабонервного медбрата, который вечно так спешил покинуть палату, что однажды забыл в ней скальпель. Потом послал священника, который принял смерть от этого острого скальпеля, когда пытался задушить Драгана подушкой. Все это не случайности — события были предопределены и вели к определенной цели.

Завершив молитвы, он распростерся на холодных каменных плитах часовни, разбросал в стороны руки и изобразил знак «тау», свидетельствуя перед алтарем свои смирение и полную покорность воле Божией. Долго он пролежал так, моля Бога ниспослать ему некое знамение, дабы знать, что делать дальше. Наконец изболевшееся тело уже не смогло терпеть дольше, а приступ кашля заставил Драгана выпрямиться во весь рост.

Он напряженно замер, отряхивая сутану от приставшей к ней пыли. В воздухе мелькнул длинный и тонкий золотой лучик, переливающийся в свете свечей. Драган протянул руку и поймал его. На почерневшей коже заиграла тонкая золотая нить. Монах удивился, что нечто подобное могло оказаться в часовне. В отличие от церковных иерархов, живших в мире за стенами Цитадели, святые подвижники монастыря не носили парадных одеяний из расшитого золотом шелка. Даже прелат и аббат ходили в таких же грубых сутанах, как и все остальные монахи, — как же могла попасть сюда золотая нить?