Ключ

Такое не могло прийти само собой. Учеба в университете, конечно, дает теоретические основы, но на «чуткость пальцев», которую невольно демонстрировал Демид, вряд ли влияет. В чем же тогда дело? Каков новый могучий источник, питающий талант Демида?

Наступил перерыв.

— Обедать, ребята, — скомандовал подручным Демид, — сегодня мы сдадим свою работу, осталось совсем немного…

Поднялся со стула и только тогда увидел Павлова.

— Семен Александрович, вы ко мне? Давно ждете?

— Нет. Любовался вашей работой. Выросли ребята!

— Стараемся.

— Однако не на всех фронтах стараетесь, — все-таки счел необходимым заметить Павлов.

— Как понимать?

— Имею в виду комсомольскую работу. Как парторг участка, скажу: уткнулись мы носом в свою технику и, кроме нее, ничего не видим. А вокруг — жизнь, интересная, яркая. Понимаешь, строим машины, хорошие, умные машины, и расходятся они по всему миру. А кто на них работает? Какие люди? Чем они живут? О чем думают, мечтают?

— Как же мы можем это узнать?

— А вот послушай. Во многих вузах учатся иностранные студенты. Комитет комсомола запланировал организовать месяца через два-три встречу молодых комсомольцев — рабочих ВУМа со студентами зарубежных стран. Думают сделать это в кафе «Элион», чтобы можно было и познакомиться, и потанцевать, и повеселиться. Студенты у нас учатся разные, не только трудовой народ. Господа тоже поняли преимущества нашей системы образования. Я говорю это к тому, чтобы ты знал: если парень из-за рубежа учится у нас, это еще не означает, что он находится на одной с нами идейной позиции. Но хотят они того или не хотят, наш советский образ жизни оставляет в их душах психологический след, и такая встреча молодежи для каждого останется хорошим воспоминанием.

— Есть идея, — сказал Демид, — вернее, не идея, а девушка, свободно владеющая тремя языками. Это просто находка для такой встречи.

— Не Лариса ли Вовгура?

— Она. Учится в университете на юридическом.

— Вот и прекрасно. Ольга Степановна мне когда-то говорила о ее удивительных способностях к языкам. С отцом ей не повезло.

— Да, страшный, когда выпьет.

— Хорошо бы ей повезло с непьющим мужем… Зайди сегодня в комитет комсомола.

Как-то странно посмотрел на него Павлов, или это только показалось? Нет, конечно, показалось. И почему-то задели слова о непьющем муже. Да, рано или поздно Лариса встретит парня, полюбит его, у них появятся дети…

— Что с тобой? О чем задумался, загрустил? — Павлов, уже собравшись уходить, задержался.

— Нет, ничего. Думаю, как лучше выполнить ваше задание.

— Ну, думай.

В тот день в университет Демид пришел пораньше, чтобы застать Ларису, и увидел ее у входа в аудиторию. Рядом с ней стоял высокий интеллигентный на вид парень, они о чем-то увлеченно говорили, и Демид почувствовал, как забилось сердце. Он уже хотел было отойти, чтобы не мешать беседе, но в этот момент Лариса увидела его и, извинившись перед собеседником, подошла к Демиду.

— Ты ждал меня? Случилось что-нибудь?

Бедная девочка, она все время живет в ожидании беды, даже побледнела, глаза округлились.

— Нет, успокойся, ничего не случилось. Просто мне нужна твоя помощь. Мы собираемся провести в «Элионе» встречу рабочих ВУМа с иностранными студентами, которые учатся в Киеве. Хотим устроить встречу весело, с танцами, с песнями. Понимаешь, нужен человек, который вел бы вечер на нескольких языках. Я сразу подумал о тебе, если ты действительно…

— Что действительно?

— Знаешь три языка…

— А ты сомневаешься? — Лариса явно обиделась. — Между прочим, сейчас я, можно сказать, знаю уже четыре. Занимаюсь венгерским, правда, разговариваю пока неважно, но все понимаю.

Демид посмотрел на девушку с уважением.

— Ты умница, Лариса. Будешь иметь возможность попрактиковаться и в венгерском, в Киеве есть студенты из Будапешта.

— Когда состоится этот вечер? — деловито спросила девушка.

— Наверное, в декабре, в канун Нового года.

— Вот и прекрасно. У нас есть в запасе месяца три.

— Для чего?

— Для того чтобы хоть немного поднатаскать тебя в английском.

— Ты думаешь, это нужно?

— Нужно… На встрече наверняка будет много молодежи, знающей языки, и мне не хотелось бы краснеть за моего соседа по Фабричной улице. Можешь не беспокоиться: заниматься с тобой я буду только три месяца, до этой встречи. Потом, если захочешь, подыщешь себе других учителей. А у меня найдутся дела поинтереснее.

— Дела или люди? — спросил Демид.

— И дела и люди, — отрезала Лариса, — меня избрали комсоргом курса. Итак, в десять тридцать я жду тебя около читалки.

— А до этого времени где ты будешь?

— Извини, но это уже мое дело, — вовсе не собиралась утрачивать своей независимости Лариса. — Гуд бай.

— Ты уже принялась за мое обучение?

— Да, принялась…

— Гуд бай, — машинально ответил Демид, проводил ее взглядом и направился в двести пятьдесят третью аудиторию. Смотри-ка, еще и командует! После лекций, если она и в самом деле будет ждать его около читалки, он подойдет, предложит проводить ее домой и скажет, что английский язык ему ни к чему. Не нужен! Вот так и поступит, а то уж очень заважничала уважаемая Лариса Павловна.