Клинок Шарпа

Дэниел Хэгмен, самый старый солдат в роте Шарпа и лучший стрелок батальона, методично перезаряжал винтовку. В своем родном Чешире[22] он промышлял браконьерством, пока не был пойман темной ночью и не решил, что лучше оставить жену и семью, вступив в армию, чем познакомиться с ужасами правосудия в лице присяжных. Он не использовал обычных гильз, в которые клали самый грубый порох, а самолично насыпал на полку затвора порох из рожка, потом выбирал пулю и шомполом заталкивал ее в ствол. Пулю он оборачивал в смазанный жиром кожаный пыж, цеплявшийся за бороздки в стволе и придававший пуле вращение, что делало винтовку более точным оружие по сравнению с гладкоствольным мушкетом. Он взвел курок и прицелился, думая о стрелке Планкетте[23], четыре года назад пославшем на невероятные восемь сотен ярдов пулю, убившую французского генерала. Планкетт стал легендой 95-го полка, потому что пределом точности для винтовки Бейкера считались две сотни ярдов. Но сейчас цель была от Хэгмена всего в сотне.

Он улыбнулся. На таком расстоянии попасть в цель было плевым делом. Он выбрал крестец, сместил мушку чуть выше, выпустил из легких немного воздуха, задержал дыхание и спустил курок. Промахнуться было невозможно. Винтовка ударила в плечо, с полки и из ствола поднялся дым, горящий порох обжег щеку.

Над мостом просвистела картечь, четыре орудия выстрелили одновременно, и Хэгмен так и не узнал, что случилось с его пулей: Дельма она не достигла, затерявшись где-то в свинцовом ливне, накрывшем мост – один шанс на тысячу. Дельма остался жив и все еще хромал, пытаясь укрыться на дальнем берегу.

Но не все было потеряно. Форты были построены на холме, нависавшем над рекой, и не могли стрелять по ближайшей к северному берегу части моста. Через несколько ярдов, знал Шарп, можно будет подняться и бежать – но Дельма тоже знал это. Француз двигался вперед, не обращая внимания на боль, отказываясь быть побежденным, он даже заставил израненное тело перейти на медленный бег, что еще больше приблизило его к спасению.

Казалось, британская игра проиграна. Впереди послышались крики, и Шарп увидел солдат в синих мундирах, сбегающих по склону холма и направляющихся к мосту. Вольтижеры! Французская легкая пехота, их красные эполеты ясно видны в солнечном свете! Шарп выругался: он понял, что их послали помочь Дельма добраться до укрытия. Дюжина французов спускалась по склону, остальные ждали наверху.

Шарп продолжал ползти, снова и снова толкая себя вперед. Харпер хрипло дышал за спиной. Похоже, надежды больше нет: вольтижеры доберутся до Дельма гораздо раньше Шарпа или Харпера – но сдаться он не мог. Осколок камня, отбитый картечью, лязгнул по металлу ножен, другой чиркнул по костяшкам пальцев, выступила кровь.

Вольтижеры выстроились на краю моста и  подняли мушкеты, Дельма был в считаных футах от них. Раздался треск винтовочного выстрела, один из вольтижеров присел, уворачиваясь от пули, другой упал лицом вперед. Вперед! Шарп поднял голову. От городских домов, окаймлявших пустошь, где французы возвели свои форты, поднимались дымки мушкетных выстрелов.

– Гляди! – он махнул рукой. – Должно быть, это Шестая дивизия!

Но это была не Шестая дивизия: из мушкетов стреляли жители Саламанки, вымещая на французах злость за столь долгую оккупацию. Вольтижеры попали между двух огней: из-за моста по ним стреляли из винтовок британцы, испанцы целились сзади.

– Пошли! – они добрались до безопасной части моста, где их не могли достать пушки, но в этот самый момент Дельма упал в руки своих спасителей, уже отступающих, чтобы забрать беглеца с собой.

Шарп и Харпер, несмотря ни на что, побежали в их сторону. Офицер вольтижеров развернул шестерых своих людей кругом, выстроил их, мушкеты были взяты наизготовку. Стрелки тут же разделились: Харпер двинулся по правой стороне моста, Шарп – по левой, чтобы врагам пришлось выбирать из двух менее крупных целей. Шарп что-то кричал, пытаясь напугать противника, он слышал, что Харпер тоже что-то вопит.

Мимо просвистела еще одна винтовочная пуля, попавшая французу в колено. Внезапный крик боли заставил остальных занервничать: двое из их числа уже были ранены и отползали вверх по холму. Сзади щелкали испанские мушкеты, винтовки простреливали всю длину моста, а всего в нескольких футах что-то кричали два здоровяка. Четверо оставшихся вольтижеров одновременно спустили курки, желая только поскорее очутиться в безопасности за стенами форта.

Шарп почувствовал порыв ветра, поднятый пронесшимися мимо мушкетными пулями, и понял, что не задет. Тогда он занес палаш для первого удара. Французские стрелки отступали, прикрывая Дельма, но офицер сдерживал их. Он кричал, топал ногами, хватал за плечи, потом, поняв тщетность попыток, сам повернулся к Шарпу и выхватил длинную тонкую рапиру.

Отвага офицера заставила четверых французов повернуться лицом к противнику. Мушкеты их не были заряжены, но они уже доставали байонеты[24] – впрочем, слишком медленно, чтобы спасти своего лейтенанта.