Клинки Юга

– Говорите же, мастер Брура, – затребовала Марта, махнув доктору рукой – «молчи!».

– Если бы я мог, то в сию же минуту обнадежил вас, милостивая госпожа. Если бы мог, то сразу же исцелил бы государя, – низко поклонившись, сказал старик. – Но я ничего не могу. Да, я знал, что такое может быть – что смертный сон может повториться. И разве я скрывал это? О, нет. Я все рассказал и вам, и милостивому государю Фредерику. И даже про возможность смерти я не умолчал, хотя боялся, очень боялся говорить о ней вам и вашему супругу. И сейчас повторю, хоть дрожат мои колени, и не от старости дрожат: король может не проснуться…

– О, боже! – не сдержала стона Марта.

– Смертный сон обрушился на государя по твоей вине, – напомнил Линар. – Твое зелье заставило короля забыть себя и пойти против своих же воинов. Твое зелье терзало его голову, и оно – причина смертного сна. Так неужели ты не знаешь какого-либо противоядия? От своего же собственного яда? Хоть подскажи!

Брура молчал.

– Отец, милый, – вдруг заговорила Марта, обращаясь к старику, и умоляюще сложила руки. – У моего мужа – целое государство, и он нужен своей стране. У моего мужа – трое сыновей, и он нужен им больше, чем я. У моего мужа – дочь где-то далеко-далеко, и я знаю: он рано или поздно отправился бы к ней, чтоб увидеть, обнять, поцеловать. И это мне надо падать вам в ноги, чтоб просить – помогите нам всем! – И Марта в самом деле, спрятав лицо в ладонях, опустилась на колени, но тут все бросились к ней – и Брура первый – чтоб поднять и успокоить.

– Все, что хочешь, все, что пожелаешь, – бормотала королева, цепляясь красивыми, молодыми пальцами за сухие, узловатые руки знахаря.

А у Бруры в голове эхом звучали только два ее слова: «Отец, милый». Последний раз его так называла погибшая дочка, лет шестьдесят назад. Он даже вспомнил, когда именно это было: дочь, худенькая чернявая девушка, уходила к ручью собирать ракушки для бус и издалека помахала ему вот такой же тонкой, как у Марты, рукой: «Отец, милый, я скоро вернусь и напеку лепешек!» Но не вернулась – ее через пару дней принесли на грубой мешковине крестьяне, прочищавшие оросительный канал. Опозоренную, изломанную, мертвую. И Брура никогда больше не ел ее медовых лепешек…

Марту, давшую волю слезам, Линар и Судья Гит-бор усадили в кресло, а Орнилла уже подсовывала ей стакан воды, в которой своевременно растворила щепотку зеленого порошка – успокоительное.

– Милостивая госпожа, – сказал Брура, вновь подходя к Марте и вновь касаясь ее руки. – Я постараюсь, я буду искать нужные составы. А пока надо ждать. Государь Фредерик очнется – я уверен. Его тело, дух очень сильны – их мощь еще в Эрине удивили меня. То зелье, которое я ему давал при Хемусе, уже давно убило бы обычного человека, но государь Фредерик до сих пор жив…

– Конечно, – весьма довольно кивнул Судья Гитбор. – Фредерик из особой породы. Судью просто так не сломать! Так что верьте Бруре, милая государыня. – Он, насколько позволяло брюшко, поклонился Марте. – Король проснется и еще порычит на нас всех.

Королева улыбнулась, сквозь слезы, но все-таки.

– Что ж, – напомнил о себе мастер Линар. – Не будем терять времени, мастер Брура. Идемте. Моя лаборатория к вашим услугам.

– Лаба-что? – подивился незнакомому слову азарский знахарь.

– Идемте, идемте, старина, – понимающе улыбнулся молодой доктор и взял старика за руку. – Покажу вам свое хозяйство. Вам должно понравится… Орни, ты с нами?

Та отрицательно мотнула головой:

– Я останусь с королевой. Не думаю, что будет правильным оставлять ее одну.

Линар согласно кивнул и вышел с Брурой из спальни.

– Я тоже вас оставлю, – сообщил Марте Судья Гитбор. – Сегодня слушания в Зале Решений по вопросу обновления дорог в Северном округе. Не люблю я всю эту болтовню, но ничего не поделаешь. – Южный Судья не изменял своей привычке сетовать на проблемы вслух. – Жаль государя нашего там не будет. Он бы решительно стукнул кулаком по столу (это у него славно выходит), и все вопросы отпали бы. От хороших дорог стране много пользы, потому что торговля идет бойчее и налоги от этого растут. Только не все в Финансовом Совете это понимают.

– У вас все получится. – Марта вновь улыбнулась на его ворчание. – Вы всегда рядом в самые тяжелые минуты.

– Это судейская привычка, – как бы оправдывался лорд Гитбор, ответно улыбаясь в седые усы. – Ну, я побежал. Если можно назвать бегом мое ковыляние.

Королева улыбнулась еще шире, и Южный Судья сам себя похвалил: он ведь добивался именно этого: чтоб леди отвлеклась от горьких мыслей. С целью закрепить результат, лорд Гитбор поцеловал Марте руку и попросил не унывать. С тем и вышел.

– Мне кажется: наш господин Южный Судья в молодости был побойчее некоторых теперешних молодых людей, – заметила Орни. – Да и сейчас он не промах. Жук – сам себе на уме.

– Ваше величество, будут еще какие-нибудь распоряжения? – спросил Манф у Марты.

Королева покачала головой. Тогда Орни ответила за нее, бойко и громко: