Клинки и карабины

Пятеро и четверо, с обеих сторон узкой дорожки, украшенной плитками цвета малахита и лиственной зелени. Накрытые глубокими капюшонами плащей, сухие, высокие, с длиннопалыми руками, сжимавшими кто боевое копье, кто лук, кто узкий топорик на длинном древке. Покрытые блестящей пленкой капающей воды, неживые, но и не мертвые. Взгляды застывшиз вождей кланов тиллвег покалывали ледяными иголками.

– Дальше их сила заканчивается. – Айна остановилась у выхода в продолжение хода. – Тут нужно вести себя очень тихо. Даже они не могут сказать, что ждет впереди.

Темный провал впереди не освещался такими уютными узорами-корнями. Даже сами факелы чуть затухли, давали только возможность видеть на расстояние руки. Пол стал неровнее, прорванный черными вздувшимися ребрами и позвонками. Из стен, оплетенные вездесущим вьюном, выпирали выпуклые огромные черепа. Драконы или нет, но они принадлежали им.

– Стагг любит красивые вещи, всех в лесу научил, – Чихъ с уважением покосился на ближайший, украшенный четырьмя огромными рогами и бывший в длину чуть длиннее деда, – старые, память о давнем…

– Отломи на память, – Айна остановилась, прислушиваясь, наложила стрелу, – впереди река.

Освальд не удивлялся. Здесь, в безумном мире Квиста, река под землей это просто река. Почему нет?

– Раньше тут был пост-переправа, – Айна потушила факел, – а сейчас будет хорошо, если остались лодки. Лодка.

Свет им не понадобился. Свод, укрывавший тоннель и реку, еле бегущую в нем, пестрел прорехами, забитыми листьями и сучьями. Но тонкие белые лучи пробивались вниз, не заставляя всматриваться изо всех сил.

Вода, черно-зеркальная, не текла быстро, не крутила мусор в водоворотах и почти не шумела. Она умирала, затянутая ряской, ощетинившаяся острым торчащей осокой и камышом. Зеленый мшистый ковер, лениво качавшийся на засыпающей воде, на глазах вспучился, надуваясь бугром, лопнул, выпустив смердящий запах.

– Болото. – Чихъ сплюнул. – А в болотах, манку, водятся змеи и лягвы с жабами. Мы с вами в самом черном месте леса… Интересно, головастики тут пьют кровь или сразу отрывают кусками?

– Нам нужна лодка. Лис, а ты болтаешь, – Айна опустилась у нескольких резных столбиков, почти полностью скрытых нанесенным илом, – время съело даже наши веревки.

– Вот, – Освальд прошел вперед, к нескольким бурым мохнатым кочкам, вблизи оказавшимся наростами мха, – я нашел нам лодку. И даже с веслами. Только очистить нужно. И проверить состояние. Держатся – держится, но нас трое, а лодка… кожаная?

– Выдержит, – Айна подошла к нему, – лодка тиллвег выдержит и пятерых. За работу.

– Ненавижу болота, лягушек, жаб, слизней, слизнежопок и ваще… – Чихъ явно не торопился помогать. – Ты, красавчик, мне ваще должен, я флягу за тебя таскаю, вот и работай давай.

– Слизнежопки ваше придумка, – Айна раскидывала мох и не смотрела на деда, – ими только детей пугать. А вот мочевые сомики – да, тут водятся. Смотри, не упади за борт, они сразу к тебе поплывут. Ты старый, стряхивай – не стряхивай, все равно запах есть.

– Тьфу на тебя, манку, – обиделся Чихъ, – скажешь тоже.

Тиллвег блеснула зубами, продолжая. Освальд выгребал мусор и липкие, парящие водоросли из самой лодчонки. Дело спорилось, верткое и пузатое суденышко приподнялось, показывая характер. Весла оказались легкими, целиком резаными из неизвестного дерева.

А вокруг, попритихнув после их появления, начала шуметь жизнь подземного потока. Булькая, перестукиваясь, стрекоча, басовито ухая и постоянно поплескивая. Пронесшаяся над головами стрекоза, в полруки длиной, заставила Чиха вздохнуть.

–Ядовитая, страсть просто, – дед кивнул ей вслед, – яркая, такие не прячутся.

– Стрекозы не бывают ядовитыми, – поделилась Айна, – она хитрая и обманывает.

– Ну да, – буркнул Чихъ, – поверю уж, чо. Красавчик, у тебя на сапоге, часом, не пиявка?

Освальд, глянув на голенище, только покачал головой. Пиявки ползать не должны. Особенно такие большие. Когда удалось отлепить тварь ножом и раздавить, брызнуло как заколотого кабанчика.

– Интересно, – Чихъ хехекнул, – а из кого ж она кровушку-то тянула тут, такая жирненькая… Я б штук десять на тебя наловил, а потом поджарил. Вкусно, красавчик, знаешь?

Освальд не ответил. Жареных пиявок пробовать доводилось и он не находил в них ничего хорошего. Хрусткие угольки, изнутри полные густой соленой крови. Так себе.

Лодка пошла через ряску ходко, ей как не мешало плотное и едва колышащееся покрывало, закрывавшее реку почти до середины. Туда Айна с охотником и гребли, выводя суденышко на чистую воду. Змеи тут водились, дед оказался прав. Большая, переливающаяся черным узором по малахитовой чешуе, проплыла мимо, чуть приняв в сторону.

– Нам нужен каменный пирс, – Айна сдунула волосы с лица, – его нельзя пропустить, даже если его полностью затянуло. Там наша цель.

И загребла сильнее. Освальд оглянулся, на всякий случай решив проверить – не заметила ли та что-то? И присоединился, вкладывая все имеющиеся силы. Оглядываться больше не хотелось.