Клиника Икс-1

Между тем – приступ нарастал. Отец кричал все громче и без остановки. Он упал и, скрючившись, катался по полу.

Быстрее всех сориентировалась Эя. Она пригнала каталку. Анна, Денис и Рафаэль положили на нее профессора.

– В операционную! – скомандовал Денис.

Эя помчалась вперед открывать двери. Денис держал руки и голову профессора, Анна – ноги, Рафаэль – толкал каталку.

Они проехали мимо Ольги. Ольга стояла, вжавшись в стену. Глаза ее были расширены от ужаса. Без сомнения, она что-то видела, пусть даже и нечетко.

Что-то, что сильно ее пугало.

18

Рафаэль закатил каталку в операционную. Вместе с Эей они прижали каталку вплотную к столу, а Денис и Анна одним рывком переложили профессора.

– Фиксируем!

Денис подтянул цепи и попробовал надеть наручники, но все было тщетно. Профессор отбивался изо всех сил.

– Помогите мне!

Анна, Денис, Рафаэль и Эя вчетвером навалились на профессора. С огромным трудом им удалось пристегнуть его руки и ноги к столу.

Но это не решило проблему полностью. Профессор рычал, метался, дергал руками и ногами, насколько это позволяли цепи, и даже – пытался укусить.

– Он не даст себя осмотреть, – сказал Денис.

Анна кивнула.

– Нужен седатив и миорелаксант. Выключить ненадолго поперечно-полосатую мускулатуру.

– Там, в шкафчике, – Денис мотнул головой. – Кто лучше вас сможет подобрать дозировку?

Анна отпустила руку отца и подошла к шкафчику. Из четырех пузырьков два – прекрасно подходили для того, что она собиралась сделать. А, может, здесь не так все глупо устроено? – подумала Анна. Она набрала два препарата в один шприц и вернулась к столу.

Денис положил руки на голову профессора и прижал, поворачивая ее набок. Отчетливо проступило переднее брюшко грудино-ключично-сосцевидной мышцы. На шее профессора пульсировала вздувшаяся наружная яремная вена. Анна сжала шприц.

Не бойтесь сделать пациенту больно, если это ему на пользу, – любил повторять отец. Но одно дело – соглашаться с его словами и совсем другое…

– Быстрее! Я долго не удержу, – прохрипел Денис.

Анна замахнулась и вонзила иглу в шею отца: глубоко, по самую канюлю. Профессор застонал. Анна надавила на поршень – до конца – и вытащила иглу. Из прокола выскочила капелька крови и скатилась по коже. Анна помассировала место инъекции, чтобы препараты побыстрее попали из подлежащих тканей в кровоток. Денис отошел.

Профессор повернул голову и со злостью посмотрел в глаза дочери. Казалось, в его зрачках клокотала густая черная жижа. И она готовилась выпрыгнуть. Анна попятилась.

Отец глубоко вздохнул. Задергал нижней челюстью, словно чем-то подавился, и замер.

– Работаем! – деловито сказал Денис. Повернулся к Рафаэлю и Эе. – Спасибо за помощь!

Они вышли.

– Если что – мы рядом, – сказала Эя и закрыла за собой дверь.

Денис расстегнул на отце рубашку, приспустил брюки и плавки, обнажая грудь и живот. На первый взгляд – ничего необычного. Но…

– Что это? – Денис показал на косой белый шрам в левой подвздошной области. – Очень похоже на доступ по Мак-Бурнею при неосложненном аппендиците, но…

Анна поняла, что он имеет в виду. Отцу действительно удаляли аппендикс. Диагноз профессор поставил сам, и уже через два часа операция была закончена. Но червеобразный отросток отходит от купола слепой кишки и находится справа. Всегда.

Анна взглянула на правую подвздошную область. Там шрама не было. Анна не верила своим глазам: ровная гладкая кожа. Как такое может быть?

Денис тем временем пальпировал органы брюшной полости. Он глубоко погружал руки в живот профессора, что-то там нащупывал и хмурился.

– Что? – спросила Анна.

– Возьмите фонендоскоп!

Анна взяла из шкафчика фонендоскоп, приложила мембрану к месту, которое указал Денис.

– Слышите?

– Да.

Урчащие звуки были хорошо различимы.

Денис несколько раз передвинул мембрану фонендоскопа, прикладывая ее к разным частям брюшной стенки.