Клин

— Ладно, — буркнула Анна. И повторила: — Только быстро.

Поели мы и в самом деле быстро. Никаких, разумеется, костров — две банки тушенки на всех, бутерброды с колбасой, запили водой из пластиковых бутылок, которую предусмотрительно захватил со своей базы Штейн.

А вот потом я почувствовал, что организм требует и противоположного питью действия. Причем требует довольно настойчиво. Откровенно говоря, я почувствовал легкую панику. Во-первых, мне было неловко говорить об этом при Анне. Во-вторых, я был почти уверен, что она обязательно прокомментирует это в своей манере, и начавшиеся складываться между нами нормальные отношения снова сойдут на нет. И наконец, в-третьих, я и на самом деле уже опасался попасть в очередную передрягу — Зона, по-моему, только и ждала, чтобы застать меня за подобным действом и сыграть очередную жестокую шутку.

Выручила меня, как ни странно, сама Анна. Впрочем, что же тут странного? Мне следовало помнить, что все мы люди, и физиологические потребности у всех у нас, в общем-то, одинаковые.

Смутившись и даже слегка покраснев, Анна сказала:

— Ну что, теперь перед дорожкой не мешало бы по кустикам, а? Мальчики направо, девочки налево…

— Никаких кустиков, — возразил Серега. — Тебе ли не знать, чем это чревато? Вот, эту поляну мы уже как следует вытоптали, аномалий здесь точно нет, поэтому здесь и будем… г-м-мм… оправляться. Мальчики по одну сторону вездехода, девочки по другую.

— Тогда идите на свою сторону и не появляйтесь, пока я не позову. Я в вездеходе комбинезон сниму, мне в нем, сами понимаете…

Мы с ученым и братом зашли за вездеход и приступили, что называется, к процессу. Я управился первым и только успел застегнуть комбинезон, как услышал истошный девичий крик. С автоматом я теперь не расставался, поэтому, передернув затвор, я тут же метнулся на другую сторону вездехода.

То, что я увидел, заставило встать мои волосы дыбом. По-моему, я тоже невольно заорал, потому что сначала мне показалось, что у нашей Анны кто-то по пояс откусил нижнюю часть тела. А верхняя половина девчонки стояла в трех-четырех метрах передо мной и уже не кричала, а лишь, постанывая, жутко гримасничала. Анна была в одном только лифчике, но в тот момент я вообще не обратил внимания, одета она или нет. Зато быстро заметил, что вокруг нее нет крови, без которой, случись с ней на самом деле то, что мне подумалось сразу, никак бы не обошлось. И тогда я наконец-то понял, что ничего у девушки не откушено — просто она почему-то провалилась по пояс под землю. Мало того — она и продолжала проваливаться буквально у меня на глазах.

Моя оторопь тут же прошла, и я бросился к Анне. Но она завопила вдруг:

— Не приближайся! Тебя засосет тоже!..

Я замер. Но всего на мгновение, не больше. Поскольку автомат был у меня в руках, я стал тыкать его стволом землю перед собой. Твердо — шажок; снова твердо — еще шажок. А потом ствол вдруг резко ушел вниз — так, что я едва не потерял равновесие.

Я вытянул к Анне руку, хотя и без того видел, что ни за что до нее не дотянусь. Тогда, держась за самый кончик автоматного ствола, я протянул ей «калаш». Вернее, хотел протянуть, но удержать на вытянутой руке тяжелый автомат у меня не хватило силенок. Мне бы, дураку, отцепить хотя бы магазин — все стало бы легче! Но, как говорится, умная мысля приходит опосля. Короче говоря, «калашников» упал между мной и Анной и тут же погрузился в ставшую похожей на кисель почву. Нет, внешне она оставалась почти такой же, что и обычно, разве что покрылась едва заметным серебристым налетом, но свойства у нее стали примерно такими же, что и у желе, или, по крайней мере, как у некоего очень сыпучего порошка.

Но разбираться в этих идиотских свойствах ненормальной почвы мне было недосуг. Анну продолжало засасывать — теперь она оказалась уже по грудь под землей. Я обернулся, в надежде найти какую-нибудь палку, и тут мой взгляд наткнулся на крест, сделанный Анной и установленный на могиле Вентилятора. Те двадцать-тридцать метров, отделяющих меня от креста, я преодолел, как мне показалось, одним мгновенным рывком, побив, наверное, мировой рекорд по бегу на сверхкороткие дистанции. И вырвал я этот крест так, словно это была всего лишь воткнутая в песок ветка. Когда я мчался назад, то увидел, как Серега влетел в кузов вездехода — в надежде, наверное, тоже найти какое-нибудь средство спасения, а Штейн все еще боролся за вездеходом с застежками своего несомненно качественного, но весьма неприспособленного для быстрого расстегивания-застегивания научного комбинезона.

Подбежав к тонущей Анне, я с ужасом увидел, что девчонка увязла почти по плечи. Еще немного — и она не сможет двигать руками! А это все, конец, надежд на ее спасение тогда попросту не останется!..

И я протянул ей крест. Девушка ухватилась за него сначала одной рукой, потом сумела каким-то образом извернуться и дотянуться также и другой.

— Держись крепче! — крикнул я и потянул на себя шест.