Клиент

— Не знаю. Ясно, что в ближайшее время мальчишка разговаривать не собирается. И он, и его мать напуганы до смерти. Смотрели слишком много фильмов по телевизору, где мафия разносила осведомителей в клочья. Мать убеждена, что программа защиты свидетелей ненадежна. Она просто в ужасе. К тому же у нее была чудовищно трудная неделя.

— Ах, как трогательно, — пробормотал Бокс.

— Мне ничего не оставалось, как послать повестки, — печально произнес Фолтригг, делая вид, что его это ужасно огорчает. — У меня не было другого выхода. Мы старались быть справедливыми и понимающими. Попросили суд по делам несовершеннолетних в Мемфисе помочь нам с мальчиком, но ничего не вышло. Пора привезти этих людей сюда, на нашу территорию, в наш зал суда, и заставить их говорить. Разве ты не согласен, Томас?

Финн был не совсем согласен.

— Меня беспокоит юридическая сторона. Мальчик находится под юрисдикцией суда по делам несовершеннолетних в Мемфисе, так что я не могу точно сказать, что произойдет, когда он получит повестку.

— Все это так, — улыбнулся Рой, — но ведь суд закрыт на выходные. Мы тут кое-где посмотрели и выяснили, что в этом вопросе федеральный закон выше закона штата, верно, Уолли?

— Думаю, что так. Да, — кивнул Уолли.

— Еще я говорил со старшим судебным исполнителем здесь. Я сказал, что хотел бы, чтобы он послал ребят в Мемфис за мальчишкой завтра, и тот мог бы предстать перед Большим жюри в понедельник. Не думаю, чтобы в Мемфисе стали мешать. Мы также договорились разместить его в отделении для несовершеннолетних в городской тюрьме. Проще пареной репы.

— А адвокат? — снова влез Финк. — Вы не можете заставить ее давать показания. Если она что и знает, то узнала это, представляя мальчика. Так что информация конфиденциальна.

— Мы ее просто напугаем, — отмахнулся Фолтригг. — Они с мальчишкой до смерти перепугаются в понедельник. Тут мы будем руководить парадом, Томас.

— Кстати, о понедельнике. Судья Рузвельт обязал нас явиться к нему в суд в понедельник в полдень.

Рой и Уолли покатились со смеху.

— Ему в понедельник будет очень одиноко, — хихикнул Рой. — Ты, я, мальчишка, его адвокат — все мы будем здесь. Надо же, какой болван.

Финку, однако, было совсем не смешно.

* * *

В пять Дорин постучала в дверь и гремела ключом, пока не открыла ее. Марк, игравший на полу сам с собой в шашки, немедленно превратился в зомби. Он сел на пятки и уставился на доску, как в трансе.

— Ну как ты, Марк?

Марк не ответил.

— Марк, миленький, ты меня беспокоишь. Я все-таки позову врача. Вдруг с тобой случится шок, как с твоим младшим братом.

Он медленно покачал головой и посмотрел на нее скорбным взглядом.

— Нет, со мной все в порядке. Мне надо отдохнуть.

— Съешь что-нибудь?

— Может, пиццы немножко.

— Конечно, малыш. Я закажу. Послушай, милый, у меня дежурство кончается через пять минут, но я накажу Тильде, чтобы она повнимательнее за тобой присматривала, ладно? Ты продержишься до утра, пока я не вернусь?

— Может быть, — простонал он.

— Бедняжка. Нечего тебе здесь делать.

— Я справлюсь.

* * *

Тильда беспокоилась о нем куда меньше, чем Дорин. Но и она заходила к Марку дважды, а во время своего третьего посещения привела гостей. Она постучала и медленно открыла дверь. Марк только-только собрался изобразить транс, как заметил двух крупных мужчин в штатском.

— Марк, эти люди — судебные исполнители из Нового Орлеана, — объявила Тильда.

Марк стоял около унитаза. Комната неожиданно показалась ему крошечной.

— Привет, Марк, — сказал первый. — Меня зовут Берн Дубовски, я заместитель судебного исполнителя. — Говорил он четко и ясно. Типичный янки. Но это было все, что заметил Марк. В руке Дубовски держал какие-то бумаги. — Ты — Марк Свей?

Марк кивнул, говорить он не мог.

— Не бойся, Марк. Мы просто хотим вручить тебе эти бумаги.

Мальчик взглянул на Тильду, ожидая помощи, но она только пожала плечами.

— Какие? — спросил он нервно.

— Это повестка Большого жюри, она означает, что ты должен предстать в понедельник в Новом Орлеане перед федеральным Большим жюри. Тебе нечего беспокоиться, мы придем завтра и отвезем тебя туда.

В животе у Марка заболело, и ноги стали как ватные. Во рту пересохло.

— Зачем?

— Мы не можем ответить тебе на этот вопрос, Марк. Это не наше дело, понимаешь. Мы просто выполняем инструкции.

Марк взглянул на бумаги, которыми размахивал Верн. Новый Орлеан!

— А вы моей маме сообщили?

— Понимаешь, Марк, мы обязаны вручить ей копии этих бумаг. Мы ей все объясним и скажем, что с тобой все будет в полном порядке. Вообще, если она захочет, она может поехать с тобой.

— Она не может поехать со мной. Ей нельзя оставить Рикки.

Судебные исполнители переглянулись.

— Ну, во всяком случае, мы ей все объясним.

— Знаете, у меня есть адвокат. Вы ей сказали?

— Нет. Мы не обязаны ставить в известность адвокатов, но, если хочешь, можешь ей позвонить. У него есть доступ к телефону?

— Только если я ему его принесу, — ответила Тильда.

— Вы можете подождать полчаса?

— Как скажете, — пожала плечами Тильда.